ДЕНЬ ВТОРОЙ, 16 января: Всероссийское совещание документалистов. Полная видеозапись и стенограмма

Россия. 29 января, 2018 – ИНФОРМАЦИОННОЕ АГЕНТСТВО REALISTFILM.INFO

15-16 января в Госфильмофонде России состоялось Всероссийское совещание «О принципах организации, размещения и развития производства неигровых фильмов и возрождении кинолетописи в Российской Федерации». Решение о проведении масштабной встречи кинодокументалистов было принято 11 декабря на Х Съезде Союза кинематографистов России.

Заявлено, что совещание проводится в рамках поручения действующего президента России правительству – подготовить совместно с объединениями кинематографистов предложения о принципах организации и развития кинопроизводства в России.

По планам итогом двухдневного совещания должен стать документ о развитии неигрового кино и возрождении кинохроники в России, который будет передан кинематографистами в администрацию президента.

ИНФОРМАЦИОННОЕ АГЕНТСТВО REALISTFILM.INFO представляет полную видеозапись и стенограмму двухдневного заседания. Ознакомившись с этими документами, вы можете узнать, какие предложения и идеи по развитию документалистики обсуждали кинематографисты, как проходила дискуссия и каковы её результаты.

Ознакомиться с полной видеозаписью и стенограммой первого дня Всероссийского совещания документалистов (15 января), можно в материале «ДЕНЬ ПЕРВЫЙ, 15 января: Всероссийское совещание документалистов. Полная видеозапись и стенограмма»

---

Всероссийское совещание «О принципах организации, размещения и развития производства неигровых фильмов и возрождения кинолетописи в Российской Федерации»
(15-16 января 2018 года)

Россия, Московская область.
Госфильмофонд России. Московская обл., г. Домодедово, мкр. Белые Столбы, проспект Госфильмофонда
Зал фестивального центра.

---

ВИДЕОЗАПИСЬ 

---

---

СТЕНОГРАММА

---

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ, председатель совещания, заместитель председателя Союза кинематографистов России:
Вчера, если вы помните, Алевтина Петровна Чинарова напомнила о меморандуме. Я напоминаю членам Союза, что 27-28 октября 2004 года здесь, в помещении Госфильмофонда состоялся VI съезд Союза кинематографистов, на котором был рассмотрен вопрос о Центральной студии документальных фильмов и положении государственных студий неигрового кино. Учитывая актуальность и острую необходимость реформирования сферы неигрового кино, съезд постановил утвердить меморандум СК России и подходы к стратегии развития сферы неигрового кино Российской Федерации.

Было поручение председателю правительства (Имеется в виду председатель правления Союза кинематографистов России – Прим. IA_RFI) довести документы и постановления съезда до правительства России и заинтересованных министерств и ведомств. Это постановление съезда выполнено не было, потому что после съезда началось обсуждение меморандума и решений, создание различных комиссий. В итоге всё это потонуло.

Поэтому мы не съезд, мы – совещание людей, которые озабочены завтрашним днём, будущим кино. Ещё раз прошу бросить свои личные представления о том, «как это отразится на мне», надо думать о том, как это отразится на будущем кинематографа.

В работе над меморандумом принимали участие много кинематографистов, которых сегодня нет с нами. Это Коля Обухович, это Серков, это Роман Розенблит из Ростова, и Александр Вертинский, Володя Двинский, который сейчас тяжело болен. То есть, если продолжить список, то получается, что большинство тех, кто работал над этим документом… а он, собственно говоря, как бы предвещает то, над чем мы работаем сегодня, то есть в принципе-то работали не зря.

Поэтому я предоставляю слово Игорю Константиновичу Беляку, который вам более подробно объяснит, почему именно сегодня мы собрались по этому поводу и насколько это важно именно сегодня решить. Спасибо!

Игорь БЕЛЯК, аналитик кино: Уважаемые коллеги! Я вынужден немножко, пару слов сказать о себе. Я в течение многих лет (с 1996 года) работаю в Администрации президента, курировал все вопросы кино. Было много работы. Вот Алевтина Петровна, присутствующая здесь, не даст соврать, что удалось за это время сделать. Это был и Закон «О государственной поддержке кинематографии», это был и Указ президента о реорганизации государственных киностудий, против принятия которого выступали очень многие кинематографисты, но он был принят, и он вошёл в силу.

Слава богу, нам удалось предотвратить историю, при которой этот указ был бы распространён на «Мосфильм», и единственный флагман кинематографии в нашей стране остался на плаву и, слава богу, развивается, в том числе благодаря таланту его генерального директора.

Была борьба за «Союзмультфильм». «Союзмультфильм» сохранён.

Есть очень много поручений и официальных документов высшего органа власти в нашей стране – президента Российской Федерации – касающиеся развития культуры и сферы кинематографии.

Из последнего времени – это принятый в декабре 2014 года Указ президента, которым были утверждены основы государственной политики в сфере культуры. У меня есть копия этого документа с собой. Все желающие ознакомиться с ним могут его получить, если хотите. Но сюжет простой, объявлена новая культурная политика, среди основ которой – активное участие культурной общественности, профессиональных объединений в сфере культуры в деле государственного строительства в культурной сфере, в создании системы управления государственной сферы.

В рамках основ государственной культурной политики есть две вещи: это создание координационного органа управления сферой культуры и создание российского фонда развития культуры.

Российский фонд развития культуры пока не создан. Когда мы сейчас готовили этот материал, у нас не было готовых окончательных решений, каким должен быть Фонд развития документального кино. Это может быть одним из карманов этого Российского фонда культуры, это может быть одним из подразделений действующего Фонда культуры, или это может быть самостоятельный орган. Но, как бы то ни было, все согласны в том, что такой орган должен быть создан. В каком конкретно виде он окажется, в каком кармане – на мой взгляд, сегодня не очень важно. Важно поддержать этот принцип.

Следующий момент, который был совсем недавно. 4 августа 2016 года президент Российской Федерации дал поручение (у него номер ПР-1515). Я сейчас процитирую для тех, кто, может быть, невнимательно читал. Я как человек, много лет занимающийся государственным строительством, просто у всех людей, которые этим занимаются, по аналогии… Александр Павлович Вершинин, например, тоже человек, который занимался государственным строительством, он упоминал эти вещи, и в очень правильном контексте, равно как и присутствовавший здесь заместитель председателя Росархива Юрасов.

Я чуть-чуть отвлекусь. Юрасов до нового назначения был председателем Российского гуманитарного научного фонда, и он выстраивал этот государственный Российский гуманитарный научный фонд. В том числе это были его предложения. До его прихода в этот фонд были гранты для научных деятелей в сфере науки. Эти гранты были размером примерно 200-300 тыс. рублей. С его приходом было введено понятие «мегагранты». Было введено пять ежегодных мегагрантов стоимостью 3-5 млн рублей. Это к слову о том, как могут происходить различные аспекты государственного строительства. Потому что когда маленький денежный карман разрывается на маленькие работы, когда люди занимаются каботажным плаванием, от этого в случае гуманитарного фонда страдала гуманитарная наука, не было больших работ, равно как и сейчас, если мы будем мельчить и разрывать 220 млн бандерлогами на сто тысяч кусочков, большого кино не будет. Поэтому вопрос стоит сегодня стоит о создании большого документального кино.

Теперь об основах того, что должно быть сделано. Цитирую первый пункт поручения президента Российской Федерации главе правительства: «Представьте согласованные с органами государственной власти субъектов Российской Федерации и профессиональными объединениями кинематографистов предложения о принципах организации и развития кинопроизводства в Российской Федерации, схеме размещения объектов кинопроизводства на территории Российской Федерации, а также о совершенствовании государственного управления акционерными обществами, осуществляющими деятельность в области киноиндустрии». И вторым пунктом этого поручения было дано приостановить впредь до принятия указанных принципов приватизацию всех государственных студий или студий с государственным участием.

Поручение стоит на контроле президентских структурах, но не выполнено до сих пор. Наша задача, в связи с тем, что вот… Может быть, об этом подробнее об этом скажет Сергей Валентинович Мирошниченко, который был участником заседания Совета по культуре 21 декабря. Но там было продолжение всей этой истории, о которой Александр Павлович здесь нам тоже говорил. Поставлена задача разработки нового закона о культуре. Не дело моего выступления сейчас развёрнуто говорить, что конкретно там говорилось, какое содержание будущего закона, но смысл его, что действительно это будет объединительный закон, который, возможно, будет включать и позиции, связанные с кинематографией, и закон 1996 года, который у нас действует до сих пор, и в котором прописано понятие, определение кинолетописи. Другого официального определения в стране нет и быть не может, кроме того, что законодательно утверждено. Этот закон будет объединительный для всей культуры.

И то, что сейчас выстраивается новая культурная политика, мы должны иметь в виду, она выстраивается не на один день. В основах государственной культурной политики, принятых в 2014 году, в последних строках написано, что первые ощутимые результаты принятия основ можно ожидать в течение первых пяти лет после принятия.

То есть в 2019 году мы будем ощущать первые результаты, мы работаем на будущее. Я хотел бы вас к этому призвать, вопрос не делёжки скудного бюджета, а вопрос о выстраивании нашего будущего.

Теперь всё-таки немножко о бюджете. Вчера было объявлено о том, что разрабатывается предложение по бюджетному маневру. Пока прописано, что бюджетный маневр может коснуться сферы образования и двух, трех других сфер, но смысл такой, что на эти сферы будут выделены дополнительные средства бюджета исходя из того, что будет принят при формировании объема нашего бюджета маневр, связанный с увеличением средней цены нефти в среднегодовом исчислении. То есть она будет исчислена бюджетом не из 40 рублей за баррель, а из 45 рублей, это даст приток бюджету. По тем материалам, которые есть, предложения по бюджетному маневру, разрабатываются Алексеем Леонидовичем Кудриным. Я вынужден здесь сказать о том, что такие люди как Кудрин, активно, – когда он был начальником Контрольного управления президента, я с ним работал, – они активно поддерживали развитие кино. Ровно президент Российской Федерации нынешний, который тоже был одно время руководителем Контрольного управления президента, также активно поддерживал кино и способствовал спасению наших киностудий. Помогите и вы спасти наши киностудии, потому что здесь я сейчас не вижу представителя Владивостокской… простите, Хабаровской студии, но здесь есть глава «Лендока», я думаю, что задача спасти те структуры, которые были базовым хребтом нашего документального кино – это почётная задача. Да, для этого потребуются средства, но это не те средства, которые идут непосредственно на кинопроизводство, это другой карман, вы знаете об этом. Что касается собственно бюджета, то вряд ли мы успеем что-то активно сделать в этом году по тому, как «распилить» вот эти 220-230 млн рублей. Не в этом задача. Надо сформулировать бюджетные требования на будущее, в котором будут учтены все вопросы, связанные с тем, как выстроить эту систему и как сделать так, чтобы мы снимали большое документальное кино.

И последнее. Я с молодых ногтей был знаком со многими великими нашими мастерами кино, наша семья была очень дружна с семьей Кулиджановых и остаётся таковой. У Кулиджановых был один раз в гостях Михаил Ильич Ромм, и при мне, – я запомнил эти слова на всю жизнь, – было сказано Михаилом Ильичом Роммом: «Документальное кино – это школа правды».

Давайте по правде будем выстраивать наше документальное кино. Как говорит Никита Сергеевич, – по чесноку. И не заниматься каботажным плаванием, а думать о будущем, о тех, кто придёт за нами. У меня всё.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО, председатель Комиссии неигрового кино Союза кинематографистов России, режиссёр, продюсер: Я хотел бы несколько слов сказать вдогонку. Всё-таки при всём том, что как говорят, что мы не можем повлиять на бюджет, всё-таки мы можем повлиять на бюджет, на будущий, который будет формироваться в следующем году, и на то, что будет сниматься. Это, конечно, мы можем и обязаны повлиять. Потому что если итогом нашего совещания будет безволие и, я бы назвал это так, импотенция полная, которую мы предъявляем, что мы ничего собственно не предложим, то следующее наше собрание, если и будет, то нам действительно надо всем уйти в отставку и отдать людям, которые рвались сюда на собрание, молодым, которые сумеют найти и скоординировать, и предложить что-то современное людям.

Поэтому, если мы сейчас вообще ничего не будем предлагать, то это, конечно, будет очень плохо.

К тому же, я думаю, что время не ждёт. И следующий год богат событиями, огромными событиями в нашей стране. И если мы не предложим ничего нашим лидерам государства, как мы будем их фиксировать и как это будет зафиксировано, значит мы ещё один год просто пролистнём. А он богат большими событиями. Мы, если документалисты, то должны просто понимать, что у нас событие, которое будет один раз в жизни, которое происходит за век – например, тот же Чемпионат мира по футболу. Или 100 лет ВГИКа, выборы и ещё что-то. Огромное количество. Что угодно. Есть вещи, которые существуют. И нам необходимо прийти к какому-то решению.

Нельзя в этот раз свести всё, при всём моём глубоком уважении, что не надо вредить, кому-то там не навредить, нельзя свести «как было, так и будет, и пусть будет, как было». Это будет очень печальным последствием нашего заседания.

Поэтому вы, пожалуйста, всё-таки сделайте конкретные предложения, что вы хотите улучшить, по отношению к тому, что было, и какие у вас есть предложения, для того чтобы стало больше интересных фильмов, чтобы каким-то образом была отражена жизнь страны, больших событий в нашей стране, а не только мелких событий.

Честно – я думаю, что мелкие события без вас отразят люди спокойно на телефоны, какие-то. Поэтому я думаю, что это и без вас всё обойдётся. И вы всё-таки большие, серьёзные режиссёры, классики, должны предложить что-то серьёзное.

И хотел бы вам сказать, что вот этот формирующийся закон о кино – конечно же, мы должны сейчас проявить…

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: О культуре.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: О культуре, да. В котором мы должны проявить волю и высказать, что нам для документального кино нужно лоббировать в этом законе. И я буду выполнять ваши поручения, потому что я член Президентского совета. Вы скажите. Если вы скажете мне, что надо так же, как было вчера, что нам всё окей, и всё хорошо и прекрасно, то это значит, что я должен просто молчать в этот момент. А игроки будут свои интересы отстаивать, они пробьют дополнительные средства, ещё что-нибудь. Вы всё-таки сосредоточьтесь и подумайте, год будут работать над этим законом. Чего вам не хватает всё-таки? Скажите. У меня есть ощущение, что… такое вчера вечером было ощущение, что всё хорошо, страна всеобщего беседера. Поэтому, пожалуйста, подумайте об этом. И… у меня есть такое ощущение, что я зря даже говорил о том, что у нас есть проблемы, что у нас надо увеличивать, что вот нам 220 миллионов – нам уже всё хорошо, хоть бы это не отобрали. Значит, мы обладаем такой силой, что у нас можно и 220 отобрать. А почему бы и нет? И не передать на анимацию их?

Я просто прошу вас, давайте просто попытайтесь сейчас предложить что-нибудь, не говорить ничего. Если и так, Министерство культуры особо не будет стараться. Если что-то общее будет, они будут стараться учитывать. Если будет 25 мнений на одну тему, я уверен, мудрые люди скажут: «У вас 25 мнений на одну тему, мы ничего делать не будем». И они будут правы – зачем им лишняя головная боль?

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Они привыкли.

Игорь БЕЛЯК: Можно?

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Сейчас, минуточку. Я хочу, чтобы мы сейчас определили 3-5 человек от документалистов, которые будут работать в группе Союза по закону о культуре. Чтобы не назначать, кто хотел бы поработать? Раз, два, три, четыре, пять. Пять человек есть. Всё.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Нет, я уверен, что если бы Паша был, он бы поднял руку. Я уверен.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Я записываю его. Печёнкин пошел печатать письмо Михалкова губернатору. Пожалуйста, Римма Максимовна.

Римма МОИСЕЕВА, заместитель директора Российского государственного архива кинофотодокументов (РГАКФД):
Два слова по проекту Закона о культуре и вообще по тому, что обсуждалось на нашем совещании. Вывод такой: сейчас наступило время совместных действий, совместных усилий и совместных усилий разных ведомств в определении нашего будущего, как в области документального кинематографа, так и документального кинематографа, как образовательного ресурса. В связи с этим я бы попросила и представителей архивной отрасли, в частности, нашего архива, Госфильмофонда тоже, кстати, включить в комиссию, которая будет заниматься Законом о культуре. Потому что, несмотря на то, что мы находимся в разных ведомствах, задачи у нас общие и задачи эти вот как раз будет отражать Закон о культуре.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Конкретно кого, сразу?

Римма МОИСЕЕВА: Кого сразу? От нашей, я думаю, что Калантарову и Моисееву.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Всё.

Римма МОИСЕЕВА: Они решат, если нужно будет одного, кого-то одного.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Кого-то от Госфильмофонда, да?

Римма МОИСЕЕВА: От Госфильмофонда мы не можем, конечно, никого предложить. Второй момент. Вчера говорили о том, что документальное кино является мощным образовательным ресурсом и этот вопрос нужно решить с Министерством образования. Это действительно так и Министерство образования пытается, кстати, решить. Это мы по письмам знаем. Но у них не то, что финансово не обеспечено, они думают, что они могут это сделать бесплатно. Это – иллюзия. Но в вопросах, вы сказали, что первый пленум будет посвящен вопросам документального кино, как образовательного ресурса, я предлагаю…

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Не документального, а кино.

Римма МОИСЕЕВА: Да, кино, просите, пожалуйста, кино, как образовательного ресурса. Я предлагаю на этот пленум пригласить посторонних, но тоже заинтересованных лиц, тех, кто этим обладает.

Например, представителей Президентской библиотеки и представителей архивной отрасли. Уж не знаю, примите или нет, но, я считаю, что вот эти ресурсы, которые уже существуют, совместно с Союзом тоже могут разработать некие принципы именно в образовательном направлении использования аудиовизуальных, скажем так, произведений. Спасибо.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Спасибо.

Сергей ГОЛОВЕЦКИЙ, режиссёр, сценарист: Может, для меня – это главная проблема, что у документального кино нет гарантированного автоматического эфира, как это было в то же советское время. И поэтому мы сейчас как бы судим о кино, но, понимаете, все эти годы политика государства к документальному кино спиной стояла. Вот я уже говорил, деньги бросаются и ничего. И кто-то прорывается, кто – нет. Если фильм выходит, он автоматически должен дойти.

И тогда, можно сказать, какое у нас кино. А потому что у нас сейчас такое устное кино. Мы на словах говорим, какое бы оно. Откуда вы знаете? Вы его даже не показали. Вы судите о борще, который даже не попробовали.

Единицы прорвались с гиперактивостью, как Манский. Но эта активность не творческая. Это даже сатаниская активность, которая позволяет сделать фестиваль, и за патологии вручить приз. И потом мы носимся с этим. А потом лет через 15 говорим, что это не правильный путь. Но это же всё сделано за государственные деньги.

Понимаете? «Куда смотрели?» Вот так можно сказать. А сейчас мы, как пророки. Поэтому гарантированный эфир. Тогда будет объективно. Запустили – запустили. Отчитайтесь перед страной, а не в архив сдавать. Понимаете? Это же на уровне криминала, когда деньги вытекают, миллионы текут под диван, а мы вообще спину напрягать не будем, чтобы нагнуться. Понимаете, в архивы (вот мы ездили, смотрели) да просто вагоны на Калыму. Туда ездишь смотреть то, что сделано, и ты просто видишь, как эти деньги коллег наших, которые без работы, куда-то утекают, понимаете. И ничего не будет. Никто не то что наказан, даже пальчиком не погрозят никому. Я не призываю никого на Калыму отправлять. Но понимаете, если мы сейчас это увидели, все бы понимали, о чём речь. Потому что сейчас у каждого, как у нас по летописи у каждого что-то своё в голове, – мы вчера каждый свою версию летописи высказывали, – так же и по кино, которое было. А какое оно было, мы не знаем. Потому что мы его не смотрели. Даже мы. Только члены комиссии видели кино. А страна вообще… Поэтому она и понятия не знает, что такое документальное кино. Если мы сами летопись от журнала «Новостей дня» отличить не можем… Понимаете? Гарантированный эфир. Деньги пошли, все. Все будут видеть, что ты сделал. Потому что экран всё показывает.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Серёжа, может, и слава богу, что страна не видит.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Да, да, я тоже… Я хотел тебе сказать, что принудительно, это что «Заводной апельсин»?

Сергей ГОЛОВЕЦКИЙ: Нет. Ну как, если запущено – всё. Если дом построен, значит, в нём должны жить. Если троллейбус на линию, так сказать, пущен, значит, соответственно, пассажиры заходят.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Спасибо.

Игорь БЕЛЯК: Если позволите, Клим Анатольевич…

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Да.

Сергей ГОЛОВЕЦКИЙ: Совершенно верно. Принудительно. Вот взять Общественное телевидение российское. Руководителей вызвали: «Голубчик, вот твой эфир…».

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Понятно. Не расшифровывайте.

Игорь БЕЛЯК, аналитик кино: Вы позволите, всё-таки сказать? Вот у вас в раскладке все документы есть. Я прошу их просто почитать. Вот то, что сделан проект принципов развития документального кино, они сделаны в духе необходимости реализации поручения президента. То, что вы сейчас говорили про то, чтобы документальное наше кино было известно, я вам процитирую один абзац из тех документов, которые у вас в раскладке находятся.

Владимир Владимирович Путин на заседании Совета, 21 декабря уже прошлого года: «Если будем создавать, пусть будут государственные продюсерские центры.» Шла речь в диалоге с Сокуровым (Александр Николаевич Сокуров – кинорежиссёр, член Совета при президенте России по культуре и искусству – Прим.  IA_RFI) о создании продюсерских центров. Работают ли они? Как ни обзови – центры кино, продюсерские центры, но суть, по большому счёту, одна. Это раз.

Теперь по поводу того, что наши отечественные ленты не показывают по ведущим каналам. «Я не могу с вами не согласиться – мало показывают, мало. И документальных мало показывают. И я иногда смотрю тоже, особенно, когда в дороге нахожусь, смотрю с удовольствием документальные ленты. Смотрю и думаю: почему этого нет на широком экране? Вы правы абсолютно. Будем работать с нашими коллегами на телевидении».

Скоро будет выпущен перечень поручений президента по результатам проведённого совета по культуре. И там наверняка будет позиция, связанная с показом нашего кино в том чисел на телевидении. Будет соответствующее поручение премьеру правительства и нашим основным студиям. Это, прежде всего, ВГТРК, Государственная киностудия. Спасибо.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Давайте тогда, есть предложение: сделать пункт 1.6. И сформулируем озабоченность Головецкого по поводу телевидения, канала. Как-то сформулируем пункт 1,6.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Хорошо. Но только не обязательный показ всей продукции.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Нет. Всё подряд пусть смотрят. Мы только распишем, что ночью смотреть, что утром, что на обед, на ужин.

Екатерина ГОЛОВНЯ, режиссёр-документалист: Серёжа, я к тебе и ко всем нам. Прекрасно, да. И я тоже мечтаю, чтобы показывали все мои фильмы на телевизионных каналах, но за качество некоторых фильмов мне очень-очень стыдно. За техническое качество.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Своих фильмов?

Екатерина ГОЛОВНЯ: Да, я о своих фильмах говорю. Каждый коллега мой знает, в чём – наша проблема. Проблема в техническом аспекте. И не потому что мы такие плохие или неграмотные. А потому что у нас крайне маленький бюджет на производство фильма. И именно из-за этого страдает качество. Мы не можем использовать дорогую аппаратуру. Я поскольку снимаю в основном где-то на Севере, для меня арендовать вертолёт – просто из области фантастики. Звук записывать. Я не могу себе в большинстве случаев позволить повезти полноценную группу куда-то в командировку – нет достаточного количества денег. Значит, в первую очередь, нам нужно говорить о том, что чтобы поднять технически…

Я не говорю о творческом нашем потенциале, потому что он безграничен, но технически, без дополнительного финансирования, мы не сможем делать достойное кино на уровне западного. Я была на многих фестивалях в жюри. Я вижу и вы так же видите эти фильмы, которые на несколько шагов впереди нас именно по технологиям.

Мы видим, какие камеры использованы, как записан звук, цветокоррекцию, безупречную картинку. Да, мы тоже стараемся, но на те небольшие деньги мы не можем себе позволить сделать достойное качество. И бедные наши коллеги из Красногорска, когда принимают фильмы, с интересом смотрят их по творческим параметрам, но по технике это всё беда.

Поэтому, в первую очередь, нужно говорить о каком-то дополнительном привлечении денег именно к производству документального кино. И ещё одна, мне кажется, большая проблема – в том, что не все наши фильмы тематически могут привлечь инвесторов и тем более спонсоров, но тоже достойны производства и достойны внимания зрителя. Здесь, наверное, нужно говорить о том, что всё-таки документальное кино в основном – некоммерческий продукт. Это творческая составляющая. Особенно это касается дебютных фильмов. Практически невозможно найти на дебют инвесторов. Когда видят, что дебют, а не известное имя режиссёра, то денег никто не дает. Соответственно, мы все прекрасно знаем, что, как правило, нам приходится снимать либо только на деньги Министерства культуры или пытаться как-то занять у друзей, какие-то свои деньги вложить, как я, какие-то кредиты брать. Ребята, пока у нас не будет больше денег на производство, мы бессильны. И разговоры об эфирах… Ну понимаешь, Серёжа, выпускать фильмы низкого качества я бы, например, не все свои хотела.

Сергей ГОЛОВЕЦКИЙ: Тогда вообще не надо выпускать. Зачем делать продукцию, которая не пойдёт? Вообще закрыть этот вопрос – и всё. А, может, вообще лет на пять закрыть кино и смотреть зарубежное? Такую небольшую диету. Ничего страшного. Страна не умрёт.

Екатерина ГОЛОВНЯ: А почему не хочешь говорить о том, чтобы, пусть это звучит, «просить» дополнительных денег на документальное кино?

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: И ещё я хотел бы к вам обратиться. А почему бы нам не просчитать смету среднего фильма, нормального? Не так, чтобы там не было зарплат или поездок, а просто просчитать два варианта. Снимается в Москве – одна приблизительная смета, сколько это должно быть. И второй фильм – поездка в Среднюю Сибирь. Почему не предоставить Министерству культуры реальную смету и по ней выдавать гранты?

Ефим РЕЗНИКОВ, кинорежиссёр, продюсер, директор студии «Гранат»:
Необходимо уйти от стандартного финансирования, когда у нас 52 минуты – два миллиона, 44 минуты – миллион восемьсот. Перейти всё-таки к дифференцированному финансированию каждого конкретного проекта в зависимости от его стоимости реального производства. И тем самым мы, наверное, как-то изменим вообще саму систему финансирования. Если это возможно.

Леонид ДЕМЧЕНКО, начальник отдела государственной поддержки производства неигровых и анимационных национальных фильмов Министерства культуры России: Безусловно, мы ждём в самое ближайшее время и от Союза кинематографистов, и от Гильдии неигрового кино предложения по дифференцированному подходу.

Причём очень хотелось бы, чтобы это был не один критерий. Вот у нас есть дорогостоящая командировка, дорогие билеты. Понятно, в каждом конкретном случае может варьироваться, но хотелось бы, чтобы сообщество документалистов выработало какие-то ещё критерии, которые бы позволили более широко этот вопрос рассматривать. Такой подход применим. У нас всегда финансирование идёт, исходя из некой вилки. Нет жесткой, фиксированной стоимости. Всегда это «до такого-то объёма». И чем больше мы получим критериев, тем более гибкий подход может быть разработан. Мы ждём это от сообщества.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Причём в ближайшее время. Чтобы вы просто знали, вчера мы переговорили, что это надо в ближайшее время, не на месяц, не два года, ничего, а вот неделю надо садиться.

Ефим РЕЗНИКОВ: А разве смета не является критерием? Смета производства конкретно картины.

Наталья ГУГУЕВА, генеральный директор студии «Встреча», режиссёр: Ефим, мне кажется, что если каждый проект по этим критериям каждый будет рассматривать с Минкультом, они будут два года рассматривать те по 600 проектов, которые предоставляются. То есть, наверное, какие-то макеты должны быть всё-таки.

Леонид ДЕМЧЕНКО: Я могу конкретизировать, чтобы было понятно. Та же форма заявки, которая у нас существует, она предусматривает уже некоторые позиции. Те же командировки в объёме от общего хронометража они предусмотрены. Другое дело, что 90% студий игнорируют эти графы в таблице и просто их не заполняют, даже несмотря на то, что по факту в их смете и в их проекте это есть. Я говорю именно о такого рода вещах, которые мы могли бы ввести как дополнительный критерий при оценке. И у нас бы сразу, условно говоря, высвечивалось. Естественно, невозможно работать над каждой сметой из получаемых 800 проектов, это нереально. Но если есть какие-то ключевые точки, о которых я говорю, которые мы хотели бы увидеть, на них можно сделать акцент, и в зависимости от этого проводить дифференциацию.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Катя, устраивает? Прошли.

Владимир ЭЙСНЕР, директор и художественный руководитель студии «Азия-фильм»: Можно, Клим Анатольевич?

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Да.

Владимир ЭЙСНЕР: Я по пункту два проекта, где сказано о том, что существующая система требует серьёзного совершенствования. В качестве конкретного предложения, а здесь все правильно вот эти пункты, но Ассоциацией документального кино был разработан регламент и отбора организаций, и приёмки, это уже все есть документально. Я предлагаю, чтобы его включить сюда. Там конкретные предложения в регламенте.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Понято.

Виктор ДОЛОНЬКО, киновед: Клим Анатольевич, у меня вопрос, раз Володя сейчас ушёл во второй пункт, вернуться всё-таки в первый. Там все хорошо и понятно с Федеральным фондом документального кино, пока всё это не касается регионального уровня. Я просто предлагаю, – такой опыт уже есть, он есть в процессе, который связан с реставрацией и с хранением культурного наследия, – чтобы губернаторы имели персональную ответственность за развитие в данном случае документального кино, а по-хорошему кино вообще. Это во-первых.

Во-вторых, в этой рекомендации, потому что то же самое сообщество, которое занимается сохранением культурного наследия, оно прошло путь из двух этапов. На первом этапе всё это было в рамках региональных министерств культуры, а потом это выделилось в отдельные региональные органы для того, чтобы не мешать решению экономических вопросов и организационных вопросов. Вот это поручение должно быть сделано персонально губернатору, а он пусть уже выбирает, какой орган это будет осуществлять, будет ли это региональное министерство, или это будет отдельный орган. Но какая-то базовая площадка в регионе под этим центральным фондом развития…

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: А эту идею можно выразить буквами?

Виктор ДОЛОНЬКО: Да, я буквами напишу.

Игорь БЕЛЯК, аналитик кино: Под этой идеей есть у нас поручения президента, которые могут быть разработаны только под властью субъектов Российской Федерации фактически. Если они поддержат создание центров у себя в губернии, скажем так, это будет то самое, что нам нужно. К сожалению, у нас не получилось сейчас прямого разговора с представителями президента в федеральных округах и с губернским конкурсом. Но без них, без участия на местах мы не поднимем эту сферу. Здесь единственное, что у нас есть некое препятствие. Есть Федеральный закон №131, который разделил нашу страну на страты, федеральный бюджет, региональный бюджет, муниципальный бюджет. Перекачивание средств и имущества из одной страты в другую представляло до последнего времени большую проблему. Но она стала решаться, нашлись механизмы, которые это позволяют делать, в том числе за счет субсидий из разных уровней бюджета. Это решаемый в принципе вопрос. Поэтому вы правильно подняли этот сюжет, но нам просто здесь предстоит работа совместная с субъектами Российской Федерации.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Пожалуйста, Черджиева, бывший главный редактор Северо-Кавказской студии кинохроники.

Индира ЧЕРДЖИЕВА, бывший главный редактор Северо-Кавказской студии кинохроники: Бывших десантников не бывает, Клим Анатольевич. Коллеги, извините, я понимаю, здесь решаются или сейчас пытаются решить многие наболевшие вопросы, но давайте вернёмся к исходной позиции, по поводу которой мы все собрались – по поводу кинолетописи.

Меня немного удивило вчера заявление выпускниц нашего старейшего киновуза о том, что такое кинолетопись… О тех документах, которые представлены нам на рассмотрение, они все достаточно ясные, здесь нет ничего сложного, лукавого. И написано для тех, кто забыл или для тех, кому во ВГИКе не рассказали.

«Кинолетопись – регулярная съёмка документальных сюжетов, отражающих характерные, преимущественно уходящие особенности времени, места, обстоятельств, и рассчитанные в перспективе на производство фильма».

Это некий компромисс на производство фильма.

Я вчера слушала ваши реплики горячие, обращенные к руководителям, к нашим замечательным хранителям: «А можно я вам свой материал, а можно…». Понимаете, в чём дело, это дело вашей совести и случая. Вот представился случай, вот сидит Наталия Александровна, Римма Максимовна: «Можно мы вам отдадим?» А если бы такого случае не было?

Вы знаете, в наше безупречное в этом смысле советское время вышло так, что у нас была очень мощная театральная традиция в городе. Во Владикавказе было несколько народных артистов Советского Союза. В том числе один из самых интересных интерпретаторов «Отелло» Владимир Тхапсаев, такой замечательный актёр, мощный. Всё, что снимало телевидение… выяснилось, что снимало его телевидение очень ограничено и непонятно как. Весь материал рассыпался, хранению не подлежит. Телевидение наше должно было заниматься только Осетией, Осетия маленькая. Северный Кавказ, которым занималась наша студия, это регион, это много. И тем не менее, весь материал, который сегодня можно добыть об этой плеяде, которой нет… все мельчает, видимо, принцип пассионарности работает не только в том смысле, в котором изначально имел в виду это Гумилев. И вот вся эта плеяда крупнейших актеров очень высокого уровня осталась на плёнке в наших архивах. Нет у нас, значит, она гарантированно осталась в Красногорске. Слава богу. На телевидении нет ни одного кадра.

И вот было же сказано, я не апеллирую к авторитету незабвенного Шарикова, все отнять и поделить, но всё же просто, было сказано, посылка такая: четверть века в стране нет кинолетописи. Что об этом так долго надо рассуждать? Есть возможность сделать эти центры. Во многих случаях и делать не надо. Живы специалисты, они могут обучить других. Не в этом дело, это уже частности.

Давайте отделим проблемы важные от проблем тех, которые надо решать вслед за важными проблемами, как частные проблемы, как частности, как форму организации, как форму оплаты и так дальше.

Вот всё, что я хотела сказать. Мне кажется, это абсолютно очевидно. Я не знаю, почему мы все время пытаемся отойти от этого. Это ведь так просто, что фильм, который снимается, например, в рамках одной квартиры с девочкой, которая болеет детским церебральным параличом, и мы с ней работаем там, не выезжая из Владикавказа месяц, мы её снимаем, это одни деньги. Но когда Катя едет, извините меня, в Анадырь с группой целой, это же, конечно, другие деньги. Да, это надо решать, конечно, надо решать, это понятно.

А по поводу кинолетописи, мне кажется, здесь нет ничего сложного, правда. Центры указаны, здесь все документы, на диво все здесь. Я тут что-то, Галя, по стилю поправила, но это шутка, на самом деле здесь все ясно. Не надо бояться, не надо бояться конкуренции со стороны вновь созданных или давно существующих центров, которые могут на себя сегодня это взять. Не будем углубляться в технические подробности о том, кто, как и чего хранится.

Я вам говорю абсолютно точно и ответственно. Всё, что являет собой культурный пласт Северного Кавказа на сегодняшний день, хранится только, ну у нас очень маленький архив, его практически весь вывезли… гарантированно в Красногорске, и это то, что снимала Северо-Кавказская студия кинохроники с 1945 года.

А то, что в стране четверть века нет летописи и важнейшей части мировой культуры и истории визуальной антропологии, простите меня, это очевидно. Я не знаю, что об этом так долго надо говорить и постоянно куда-то за ёлки уходить вообще от этого вопроса. И конечно, это должно быть стопроцентное государственное финансирование. Извините, я все сказала.

Элла ДАВЛЕТШИНА, президент кинофестиваля «Встречи в Сибири»: Клим Анатольевич, можно реплику алаверды, потому что я тоже была редактором кинохроники. Я поддерживаю Галину Леонтьеву в стремлении опираться на опыт практиков. Я не считаю, что это у нас какие-то сейчас мечтания, потому что чудеса происходят, происходят тогда, когда появляется воля. Давайте её проявим.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Спасибо.

Сергей ПЕРЕХОДОВ, заместитель директора по информационным технологиям Российского государственного архива кинофотодокументов (РГАКФД): Клим Анатольевич, разрешите пару слов от архива.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Да, пожалуйста, Переходов, Красногорск. Слушайте внимательно, он скажет некоторые вещи, о которых не подозревали.

Сергей ПЕРЕХОДОВ: Хотелось бы обратить ваше внимание на то, что, слава богу, все понимают, что документальное кино должно быть, кинолетопись должна быть, это первое и главное. И что самое главное, что вы все понимаете, что Красногорск – это единственное место, которое гарантированно сохранит все, что вы сделаете.

Второе, мы обсуждаем о каких-то идеологических моментах.

Конечно, у нас есть и будут сложности преодоления ряда каких-то юридических тонкостей, но есть и технические. Нам не хочется, чтобы мы были свалкой цифрового мусора.

Слава богу, что все, что говорилось про студию, допустим, Северо-Кавказскую, мы говорим про пленку 35 миллиметров. Сергей Валентинович не даст соврать, последний его проект, крайний, скажем так, он был исключительно на кинопленке, который потом переводился в цифру. Но неразбериха сегодняшняя форматов.

Нет стандартов в российской кинематографии как в художественном кино, так и в документальном кино. И все это тоже очевидно. И если мы говорим о том, что мы должны что-то производить, мы должны производить качественный продукт и по техническим каким-то параметрам и критериям. И мы должны зафиксировать, что, допустим, если мы делаем кинолетопись, то она должна быть в таких-то рамках, форматах и стандартах, чтобы спустя пять лет мы могли воспользоваться. Опасность в том, что за 50 с небольшим лет существования коммерческого телевидения поменялось 80 форматов и стандартов. И не все форматы на сегодняшний момент, не из-за того, что телевидение такое плохое, а из-за того, что нет оборудования. Это тоже проблема.

Возвращаясь к тому же телевидению и показам документального кино на центральных или других каналах. Дело в том, что сейчас, слава богу, на центральных каналах, которые входят в мультиплекс первый и второй, есть замечательная структура под названием отдел технического контроля.

…Вот если этот продукт сделан некачественно даже с технической – мы не углубляемся в идеологию – то его просто не примет ОТК. И поэтому говорить огульно, что любой проект подлежит демонстрации на просторах эфира – это, конечно, невозможно. Мы за то, чтобы мы, может быть, в другом формате обсудили то, что критерии технического качества тоже должны присутствовать как в кинолетописи, так и в документальном кино.

Ну я завершая свой полутехнический спич, мне хотелось бы обратить внимание на то, что с Екатериной Головней мы являемся членами жюри конкурса детского, который называется «Кинолетопись: ДЕТИ», и на все это уже на этот год выделен президентский грант. И пока мы…

Римма МОИСЕЕВА: Взрослые дяди и тети…

Сергей ПЕРЕХОДОВ: …взрослые дяди и тети, о чём-то спорим и с чем-то соглашаемся, не соглашаемся, уже существует конкурс детям до 16 (включительно, имеется в виду) лет, чтобы они снимали на разные устройства, выкладывали это всё. Членам жюри определят лучшего. И это тоже своего рода кинолетопись.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: В каком формате они могут снимать?

Сергей ПЕРЕХОДОВ: Они могут снимать как на телефон, так и на бытовые там какие-то камеры, но мы-то стремимся к тому, что мы должны это сохранить для того, чтобы воспользовались следующие поколения.

Римма МОИСЕЕВА: Дети профинансированы!

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: А ОТК?

Сергей ПЕРЕХОДОВ: А ОТК у нас существует. И кстати говоря, все, кто сдает в архив, они проходят через наш отдел технического контроля.

Владимир ЭЙСНЕР: Конечно. Дело в том, что если не пройдешь через ваше ОТК, фильм не будет принят и не получит прокатного удостоверения.

Сергей ПЕРЕХОДОВ: Конечно. Для того это и создается, это первая преграда. Если некачественный продукт, хотя бы по техническим критериям… Да, бывают иногда уникальные какие-то моменты, и мы закрываем на это глаза, потому что ничего в принципе не существует.

Екатерина ГОЛОВНЯ, режиссёр-документалист: Очень вот прям такие ты слова сказал, потом дальше пошёл тему развивать, но самое важное мы услышали – что государство выделило деньги на создание кинолетописи.

Значит, мы ведь тоже можем здесь говорить об отдельно выделенном бюджете на создание кинолетописи.

Почему мы всё время боимся? Вот мне кажется, что мы все сидим и чего-то боимся. Но ведь можно же открыто говорить, мы же здесь все… Да, эта летопись должна быть отдельным…

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Кать, ну, это не наше дело. Наша задача сейчас – напомнить государству.

Екатерина ГОЛОВНЯ: Да.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: И с завтрашнего дня государство… Оно уже опомнилось, оно ждёт. Ну, мы же не разбираемся, кто прекратил. Я бы с интересом просто хотел бы узнать, когда, какого числа и кто вот это подписал: «Не надо нам, не будем снимать больше журнал, не будем давать Негашеву деньги». Кто? Не будем, не надо. Может, придёт время, там узнаем. Задача наша в том, чтобы мы сказали: «Да, надо. Мы поняли свою ошибку – не ошибку, но своими делами занимались, кинолетопись, и мы виноваты в том, что…» Что? Кто? Да? Ну, я подозреваю, кто – на букву Г. Да.

Римма МОИСЕЕВА, заместитель директора РГАКФД: И ещё можно, буквально тоже немножко? Хочу сказать, что, по выражению одного из моих любимых классиков, «строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения», – сказал когда-то там Салтыков-Щедрин, да?

Так вот, я хочу сказать, что сила – сейчас должен быть выработан документ, который пойдет на стол президенту, результатом которого станет норма, нормативный акт. Там не может быть все учтено, но на основании этой нормы будут разработаны подзаконные акты, в которых как раз и состоит сила.

Я вам скажу, уважаемые кинематографисты: закон «Об обязательном экземпляре документов» никто бы из вас и не подумал исполнять, если бы в свое время Министерство культуры совместно с Росархивом не разработало пакет подзаконных актов, и получилось, что пока вы не передали фильм в архив и не получили соответствующий акт, вам Министерство культуры не даст прокатное удостоверение. И вы, конечно, все идёте в архив и всё передаете. Если бы был один «лысый» закон, ничего бы этого не было.

Поэтому бумага не учтёт никогда, полностью не учтёт ваши предложения и замечания, но подзаконные акты, которые она позволит разработать, могут учесть все, что вы хотите сделать. Спасибо.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Могу я по поводу архива задать вопрос? Я бы хотел, чтобы он тоже вошёл в документ. Правильно ли я понимаю, что пока аппарата, который будет с цифры перегонять на пленку, в Красногорске нет, его надо приобрести, выделить на него деньги?

Наталия Калантарова, директор РГАКФД: Всё не так. Во-первых, у нас строится новое здание 13 тысяч квадратных метров, которое строится по государственной программе, деньги выделены до 2020 года на все: на строительство, на весь комплект оборудования, который нам необходим для того, чтобы успешно выполнять наши задачи по оцифровке и по выводу на кинопленку. Это полный комплекс. У нас будут также большие массивы, библиотеки цифровые, все заложено.

Просто сейчас нам рано ещё закупать это оборудование. Скорее всего, мы с этого года только начнём приобретать то, что мы можем сейчас пустить в работу, чего у нас не хватает. А всё основное оборудование, конечно, будет закупаться, когда будет построено здание. Я думаю, это будет в 2019 году.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: У меня вопрос – а чем мы можем помочь, чтобы избавиться от мусора?

Наталия КАЛАНТАРОВА: Это сократив объём фильмов, которые раздает Министерство финансов, сделать их более дорогими, увеличить бюджет, чтобы были качественные фильмы по техническим параметрам, и соответственно очень тщательно подходить всё-таки к содержанию предложений, которые поступают в Министерство культуры.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Уточняю вопрос. Я имею в виду то, что у вас в мусорных вёдрах.

Наталия КАЛАНТАРОВА: Много, это примерно 50%. Мы считаем, что эти фильмы имеют право на существование, но их необязательно хранить вечно. И у нас рассматривается в архиве такой вопрос, он будет согласовываться с Министерством культуры, чтобы фильмы, сделанные за государственный счёт, которые не отвечают историчности, чтобы они хранились 10 лет и уничтожались. Такой вопрос у нас рассматривается. Потому что цифровое хранение фильмов не очень качественных напрягает очень государство.

Хранение цифровой информации в пять раз дороже плёночного. Поэтому нам дешевле вывести на плёнку и хранить дальше на плёнке, потому что пленка с 1895 года по сегодняшний день хранится. Коронацию Николая II – мы до сих пор видим оригинал того времени, который сохраняется в архиве.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: У вас оригинал?

Наталия КАЛАНТАРОВА: Конечно. Это позитив, потому что негатив, естественно, хранится у французов, так как снимали они. Но позитив того времени. Естественно, мы его не даем использовать, он на нитропленке, и он лежит в хранилище, вызывается только раз в пять лет на проверку и консервацию. А копии и цифровые, и плёночные предоставляются для просмотра в архиве.

Римма МОИСЕЕВА: Но ведёт себя хорошо.

Наталия КАЛАНТАРОВА: Да, прекрасно смотрится.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Резников.

Ефим РЕЗНИКОВ, кинорежиссёр, продюсер, директор студии «Гранат»: Я, как и все, не против летописи. Вы меня неправильно вчера, видимо, поняли. Я ведь говорил о другом, что на сегодняшнем современном информационном этапе мы должны понять, что такое летопись. Обратите внимание, у нас сейчас представители телевидения и документалисты, на что снимает документалист, на что телевидение.

Вчера Наташа конкретно сказала, что телевидение перестало рассыпать информацию, они сохраняют. Поэтому чтобы нам правительству предложить концепцию, нам надо чётко отделить информационный и достаточно качественный материал, который даёт телевидение, от того, что делаем мы. И если мы это чётко представим, я думаю, государство нас поддержит. У нас должны быть летописные фильмы, этим мы отличаемся от телевидения.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Одно и то же. Не понимаешь – скажи: «Я не понимаю». И всё. Все говорим, все понимают, ты не понимаешь, тебе надо комиссию, тебе надо разобраться. Не понимаешь, что такое кинолетопись – не снимай. Все понимают. Подойди, вот перерыв будет, за обедом посиди.

Ефим РЕЗНИКОВ: Вчера у нас были разговоры, у каждого своё мнение, и сегодня об этом говорится, что разные мнения.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Нет, по кинолетописи мнений разных нет, есть одно мнение – Резникова «не понимаю, что такое кинолетопись».

Наталья ГУГУЕВА, генеральный директор студии «Встреча», режиссёр: Клим Анатольевич, может быть, всё-таки летописные фильмы – это тоже летопись? То есть мы сегодня даже сидели в кулуарах и говорили, что, в принципе, это любой фильм, снятый без хроники. То есть отражающий события нашего времени. Тоже летопись.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Наташа. Летопись, да…

Наталья ГУГУЕВА: Всё, я поняла. Мы уже не против. У нас такое ощущение, что здесь действительно всё равно главный вопрос – это будет кинолетопись.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: В Красногорском архиве.

Наталья ГУГУЕВА: И при всём уважении и любви я знаю, что это главный наш архив, но есть и другие архивы.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Наташа, в Красногорском архиве лежит моих 70 документальных фильмов и около 50 киножурналов. Вот киножурналы и то – летопись сегодня. Но я снимал фильмы, не думая о том, будет это вечно, не вечно. И снимал, монтировал, и снимал киножурналы. Иной раз по 10 сюжетов. Это летопись. Сейчас раскрой – и ты увидишь, в ауле – первое кафе, которое было на Кавказе. Случайно? Случайно. Но лежит у них. Начинай сейчас…

Индира ЧЕРДЖИЕВА: Редактор планировал.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Да, принцип.

Наталья ГУГУЕВА: Нет, мне кажется, даже больше акцент делать на том, как сохранять в Красногорске – вот это самое главное.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Вот они зарплату получают законную. Вы не о том спорите! Скажи, у тебя есть по принципам замечания?

Наталья ГУГУЕВА: По каким принципам? Вот здесь написано, что?

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Да.

Наталья ГУГУЕВА: Знаете, у меня просто такое ощущение – почему я сегодня так замолчала и задумалась очень сильно. Вот мне кажется, что здесь все болеют за документальное кино. Вот честно, я вчера посмотрела. Каждый по-своему видит, как это должно быть сделано. Любой пункт берёшь, его делаешь – кто-то пострадает, и что-то очень талантливое будет поддержано, а что-то не талантливое прорвётся. Я понимаю. Ну не знаю, как с этим бороться. Вот у меня такое ощущение.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Здесь собрались специально те, которые уже десять и больше лет обо всём этом говорят. Наша задача это в оболочку…

Наталья ГУГУЕВА: Другой вопрос – что я согласна, что что-то надо предложить. Если мы опять разойдёмся и ничего не предложим – да, это грустно.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Да нет, этого не будет. Этого не будет. Пожалуйста!

Наталия КАЛАНТАРОВА: Дело в том, что вчера, мне кажется, Сергей Валентинович очень чётко сказал, что не только съёмки сюжетов по стране, но и такие фильмы, как «235 миллионов», «Один день войны» – их много, таких фильмов, на хранении, даже в архиве у нас. Они тоже могут являться кинолетописью. А не просто снял сюжет и принёс. Снимайте такое кино – я думаю, что это будет поддержано.

Владимир ЭЙСНЕР: Но сюжет не может быть просто так. Он должен быть драматургически сделан. Там должна быть музыка, там должна быть информация – что там снято, кто там снят, почему там снято. Там много параметров, по которым хроника определяется. И те, кто работал на киностудиях в советское время, они это прекрасно понимают. У них даже нет вопросов по этому поводу.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Монтажный лист прилагался к журналу, ребята, там же всё расписано. Если нет монтажного листа, ты можешь чего-то как-то не понять. А там написано, что за человек. О чем мы спорим?

Сергей ДЕБИЖЕВ, режиссёр: Можно я?

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Давайте.

Сергей ДЕБИЖЕВ: Мне кажется, не нужно находиться в плену привычных представлений. К той системе вернуться нельзя. Это понимают все. Эта система отошла в глубокое прошлое. Необходимо создать новую систему. И мне кажется, что действительно у нашей аудитории разное понимание все-таки, что из себя являют кинолетописи и как вообще решить этот вопрос.

Нужно нам, во-первых, отделить разговоры, связанные с документальным кино и кинолетописью. Давайте какой-то один из этих вопросов рассмотрим и решим, и потом перейдем ко второму.

Существует, как я сейчас понял, три разных мнения на этот счет. Одно мнение: попытаться вернуть старую систему, раздать в регионы задания, отправить туда деньги, которые не известно, откуда взять – это другой вопрос, – и надеяться на то, что там будет снято что-то качественное, в каком-то едином формате, и архив будет доволен тем, что это к нему пришло. Мне кажется, что это маловероятно. Возможно, но маловероятно.

Второй путь: попробовать, например, представить себе, что кинолетопись действительно может выразиться в неком большом, объемном фильме. Например, «Россия 1918». Взять один из спецпроектов и реализовать в качестве кинолетописи вот такой проект, и посмотреть, сработало ли это. Если сработало – прекрасно. Но обязательно: художественный руководитель, несколько групп и они сняли этот фильм.

И третий вариант, предложенный Мирошниченко, связан с тем, что, действительно, документальное кино – это дело, сердечная боль и все существо вопроса, связанное с режиссерами и их идеями. А кинолетопись – это дело государства. Поэтому государство должно дать конкретный заказ и конкретный грант (президентский или какой-нибудь ещё) на это дело.

Вот это три направления, по которым нужно просто прийти к какому-то одному решению. Мне кажется так. Спасибо.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Спасибо. Вершинин.

Александр ВЕРШИНИН, генеральный директор Президентской библиотеки имени Б.Н. Ельцина: Спасибо. Поскольку я, к сожалению, должен буду после двух часов уехать, то я хотел бы уехать все-таки с уверенностью, лично я к этому чувству прихожу, что все-таки общая позиция сегодня выработана. Несмотря на то что есть, конечно, споры, дискуссии о понятии, терминологии.

И очень хорошо, что такая дискуссия была. Для меня, например, очень полезной стала. Главное – это всё-таки общая идея и общее желание возобновить, воссоздать летопись страны. Тут Игорь Константинович указывал уже на документы. Все-таки самый свежий документ – это поручение о необходимости доклада правительству, председателю правительства, где говорится о необходимости доложить предложения не только о судьбе Госфильмофонда, где мы находимся, но также и о поддержке кинохроники, кинолетописи. Речь не о спорах. Тут не это главное. А практика покажет, способны ли кинематографисты, вот вы, воссоздать эту летопись или нет. Поэтому Союзу кинематографистов просто нужно взять это в свои руки и сделать.

Хотелось бы, чтобы уже в этом году появился образцовый фильм, кинолетопись, который вберёт в себя самое лучшее – и то, что было в стране, и то, что было в кинохронике. Чтобы было снято в документальном кино. Это тоже всё можно отразить.

И называлась дата – столетие архивной службы будем праздновать. Оргкомитет целый действует, между прочим, на эту тему. Есть оргкомитеты по столетию Солженицына, по 150-летию Горького. Это тоже все 2018 год. Наконец, 25 лет Конституции, с которой мы живем. Разные правительства, разные президенты, но мы живём. Мы выжили и мы развиваемся. И, конечно, хотелось бы, чтобы так же вместе со страной развивалось документальное кино и показывало и страну, и себя тоже. Спасибо.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Спасибо.

Сергей ДЕБИЖЕВ: Мне кажется, ключевые слова – «образцовый проект». Вот если сделать что-либо образцовое, то на это можно будет ориентироваться дальше уже. Потому что любая длинная дорога начинается с первого шага.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Можно я? Сейчас здесь есть серьёзные люди и с мест приехали.

А что если нам сделать такое общее предложение к Министерству культуры или на президентский грант? Мы соединимся и каждый снимет новеллу. Как это сделали, кстати – «235 миллионов».

Там ездило много групп и сделали совместную картину. И мы будем отвечать сами перед государством за то, что мы сделаем, а не будем потом винить, что кто-то поехал и халтуру наснимал и так далее. Подумайте.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Снять кино.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Правда, столько событий будет в этом году мощных. Нравится, не нравится, но будет Чемпионат мира, будут выборы. А почему не снять? это же огромное количество людей будет выбирать кого-то – против, за. Это интересно. Театральные какие-то постановки. Ты посмотрел, Серёжа, фильм? Он ночью смотрел фильм «235 миллионов». Нам снять такую картину ещё надо постараться. Сможем ли мы вообще сейчас снять такую картину.

Евгений ГРИГОРЬЕВ, режиссёр-документалист: Сергей Валентинович, можно я дополню? Я согласен с Сережей, потому что все начинается с маленького шага.

Если выбрать пилотный регион, как получилось с кинотеатрами в малых городах и поселениях, где заработала система, все-таки 600 кинотеатров построено, и сейчас еще 800 построят – может быть, имеет смысл правда выбрать пилотный регион при поддержке союза и Минкульта и сделать единицу этой кинолетописи, и посмотреть на этот образец? Потому что построить чугунный мост и снять, как снял Герц Франк, я думаю, сейчас просто нереально.

Галина ЛЕОНТЬЕВА, президент Ассоциации документального кино Союза кинематографистов России: Женя, у нас есть страна, и люди сейчас собрались из разных регионов. Зачем мы будем замыкаться на одном регионе, туда бросать все силы, когда у нас есть Екатеринбург, Новосибирск, Москва, Башкирия, Осетия, Питер, Хабаровск, Барнаул, Пермь? А мы сейчас – нет, давайте мы один регион. Зачем сами себе сейчас будем рубить сук? Надо сделать шире. У Сергея очень хорошее, здравое предложение. Не такая проблема, снять по десять минут, продумать каждому в своем регионе, и потом сделать из них один. Продумать, чтобы понять, как этот фильм в одну картину собрать.

Евгений ГРИГОРЬЕВ: С точки зрения государства цена ошибки шага меньше, вот и все.

Галина ЛЕОНТЬЕВА: Да какая ошибка, здесь сидят все люди, которые в кино работают уже по 20 лет. Что, картину не снимут, что ли? Ну что это, студенты, которые во ВГИК поступили, первого курса?

Евгений ГРИГОРЬЕВ: Галя, мы с тобой вместе смотрим продукцию, которая выпущена при поддержке Минкульта, не первый год.

Галина ЛЕОНТЬЕВА: Женя, слушай, ты смотришь продукцию, но ты не читаешь титры, наверное. А я титры читаю и я вижу, в титрах написано, я знаю по фамилиям, кто у нас есть из членов союза. И все профессионалы снимают нормальное, приличное кино. А вот те фамилии, которые я не знаю, и которые не были ни на одном фестивале, и которые ни на одном показе нигде не засвечены, нигде не востребованы и ничего нигде не получают – вот те фамилии делают как раз то самое кино, про которое ты говоришь и про которое мы все знаем. Давайте мы не про те фамилии уже говорить, все, отсекли непрофессионалов. Ну о чем вообще мы сейчас опять начинаем по какому-то кругу, по десять раз? Внятная есть мысль у всех в голове, зачем возвращаться и обсуждать то, что уже не надо обсуждать?

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Спасибо. Александр Иванович Голованов, бывший главный редактор и бывший директор Восточно-Сибирской студии кинохроники, Иркутск. Пожалуйста.

Александр ГОЛОВАНОВ, бывший директор Восточно-Сибирской киностудии: Тут вчера показывали достойные негодования фрагменты из рукоделия или даже рукоблудия Свердловской студии документальной, если не ошибаюсь, Екатеринбургской.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Свердловская киностудия.

Александр ГОЛОВАНОВ: Негодование ваше, дорогие друзья, совершенно справедливо. Но если мы посмотрим продукт любой другой студии – Хабаровской, Иркутской – вы увидите то же самое. То есть это даже не рукоделие, это, повторяю, рукоблудие. Там люди, которые думают, заблуждаются, что они делают летопись, они даже не подозревают о том, что летописный сюжет тысячу лет уже (до кино просто летопись была) отвечает на вопросы, кто, что, где, когда, и если развернуто, то ещё и почему, мотивации учитывает. Я это к тому говорю, что из сломанного киноаппарата мы никогда не дождемся никакой хорошей картинки.

На чем основывался советский уникальный киноаппарат, советская система кинохроники? В самом низу стояла фигура автора-оператора. Это была такая боевая единица сама в себе, которая приезжала на северную полярную станцию, на строительство Асуанской плотины, находила героя, организовывала съемку, снимала и привозила. И безотходного производства не бывает, но там уровень качества был приемлемый, даже выше приемлемого. Нигде в мире этого не было. Когда я начал работать с американцами, с японцами, причем с очень хорошими специалистами, я с гордостью обнаружил, что наши пацаны круче. Эти авторы-операторы – они вообще все могут. А эти, которые камермены называются, он человек-тренога, иногда хорошая, а иногда не очень.

Так вот, этот, боевая единица сама по себе, он же не в пробирке родился. У него была мамка-редактор и папка-режиссёр, у этого человека. А называлось это все – редакция студии кинохроники, вот эта волшебная коробочка, куда он приносил свою пленку, редактор ему помогал сделать тот самый монтажный лист, потом приходил режиссер по монтажу, и вот это чудо, именуемое кинолетописью, рождалось. Дальше это шло в Госкино, там распределялось. Тут кто-то фантазировал, что были гарантийные показы – не было их никогда сроду. Гарантийными они были, если он принимался к экрану. По телевизору не было никогда гарантийных показов. Центральное советское телевидение принимало только выборочно, поэтому не надо, это вам плохую услугу память оказывает неверная, воспоминания ложные подсовывает.

Что я предлагаю? Дорогие коллеги, нужно воссоздать этот киноаппарат, на современных технологиях, снизу доверху. Что значит современные технологии? Это планирование, которое делалось Госкино. Назовём этот аппарат условно – Госкино, фонд или как угодно. Госкино – просто привычно для нас. Это студия со своей редакцией, со своей кинокамерой, с монтажной линейкой. Но сейчас же не будешь ездить в Москву в Госкино сдавать, значит, нужно по примеру той же «Всероссийской государственной телерадиовещательной компании» иметь видеотрафик со сценарной коллегией Госкино, и обмениваться этой информацией. Тому же трафику и по другим современным видам связи, вообще дешевым в виде электронной почты, делать и планирование, и все остальное.

Кстати, что такое кинолетопись? Я имею в виду, в её идеологическом, форматном и прочих характеристиках. Если, братцы, в первый день не изобрели, то сегодня – вы не буксуйте, ребята, уже на второй день не изобретёте. Вообще для того, чтобы такую вещь изобрести, здесь слишком много народу.

На самом деле, если создать этот киноаппарат, это будет та же женщина, которая рожает кино. При наличии государственного заказа на хронику, она родит эту кинолетопись. Она сделает её прикладной, определит её назначение, форматы и идеологические, и технические, и все прочие.

Поэтому, на мой взгляд, первым делом надо воссоздать этот киноаппарат в современном компактном виде от регионов до Госкино в столице нашей Родины, в Москве, естественно, с современными технологическими возможностями.

Тогда вновь появится боевая единица сама в себе – кинооператор, мамка-редактор, папка-режиссер и все остальные сородители чуда, именуемого кино. А кинолетопись нужно определить малым кругом высоко креативных личностей, плюс государственный заказ. И тут было упомянуто Игорем Константиновичем великое кино. Великое кино бывает только при великих задачах. Будут великие задачи – они вдохновят киношников на великое кино. Спасибо за внимание.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Спасибо. У меня есть одно предложение, думаю, вы воспримете его.

Наталья ГУГУЕВА: Можно предложить прямо конкретно по кинолетописи?

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Пожалуйста.

Наталья ГУГУЕВА: Смотрите, если действительно на президентском гранте провести конкурс, чтобы отобрать пять-десять студий, которые реально подадут заявки на вот эти вот журналы, кто реально хочет их делать. И тогда действительно на конкурсной небольшой основе отобрать лучшее из этих студий. Они подадут тематически на пять сюжетов, допустим, рассчитают это, темы предложат какие-то. Мы увидим, какие студии действительно проявляют активность, вон таким как Печёнкин, и желание это делать. И на конкурсной основе, на президентском гранте, отберем пять-семь, где будут и сметы уже прописаны. И люди реально поработают, конкретно те, кто действительно хочет это делать.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Не кто хотят…

Наталья ГУГУЕВА: И кто может.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Не хотят, а будут делать.

Наталья ГУГУЕВА: И будут делать, да. То есть конкретно через свои заявки они проявят свой реальный интерес и выразят его в бумагах.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Для начала не заявки, а вот есть Красногорск, который вам сейчас объяснит, что вот так нужно снять.

Наталья ГУГУЕВА: Да, а они разработают в конкретных, проведём конкурс на президентском гранте.

Римма МОИСЕЕВА: Господа кинематографисты, да не зацикливайтесь вы на терминологии. Вы тратите свои эмоциональные силы на ерунду. Потому что, что такое кинолетопись? Да обзовите вы это спецпроектом, обзовите, как хотите…

Вы имейте в виду, что это должна быть документальная правда. Журнал, сюжет, фильм, куда собрано, о чем говорил Сергей Валентинович, – угодно, только то, что объединяет документально… Не моё видение Чёрного моря, а Чёрное море хорошо показанное. Но это ваша прерогатива, я не могу в творческий процесс. Но не зацикливайтесь вы. Если с вас потребуют, если будет производиться кинолетопись, и вам нужно будет подать заявку и сказать, что мы будем снимать кинолетопись, это всего-навсего общее определение. Возьмите вы, под это дело сделайте спецпроект или фильм, который сделают все, объединитесь, это будет очень интересный проект. И это будет кинолетопись. И обратите внимание, что в этом случае вас профинансируют не на 60%, а на 100%.

И не трепите вы эту терминологию, кинолетопись в законе, вам сказали, есть, и она есть такая. Менять закон из-за смены определения никто не будет, это нереально.

Но в рамки этой кинолетописи на совершенно законных основаниях можно взять ваши творческие задумки. Ну о чем вы говорите? Немножко, чуть-чуть юридической грамотности и гибкости ума, и все у вас получится.

И не архиву вы сдаете, архив никакой, даже если он будет не комплектующийся, он будет существовать. Это государство, это Российская Федерация. Мы просто лица этого государства, которое заинтересовано. Ни Калантарова, ни я, у нас ни зарплата не изменится, ни режим работы, ничего. Мы просто хотим, чтобы это было.

А на терминологии не зацикливайтесь. Терпения не хватает, потому что разбирать, летопись, кинохроника… Хроника – это греческое слово, летопись – это российского происхождения слово. Втисните туда всё, что считаете нужным, документальную правду.

Да, это не документальное кино. Но сделайте, и у вас получится. Только объединитесь, не тяните в разные стороны.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Архив будет по очереди выступать (смеётся). Я сейчас думал об этом, просто отходил и подумал о том, что если у нас будет единая какая-то выработана идея, и будут мощные силы, снимут общую какую-то работу интересную, придумаем, то я готов пойти на канал, договориться. И чтобы в конце года, если мы сделаем в срок, показать это, в конце 2018 года сделать эфир. И я думаю, что за такой фильм, если он будет интересными людьми снят и интересно снят, будет бороться и оба канала. Я готов даже сходить и к вашему, и к лидеру. Я думаю, что это может быть конец года, жизнь страны, снятая лучшими представителями. Это будет иметь двойное такое назначение: это будет и летопись, и яркая картина. Мне кажется, что мы можем объединиться, и я думаю, нас уважать после этого начнут больше.

Наталья ГУГУЕВА: То, что Дебижев говорил – на три вопроса разделить. Первый вопрос, в регионах хотят снимать журналы, пусть снимают, может быть, мое предложение если примете, это отдельно. Твоё предложение – это большой фильм, тоже классное предложение.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Но вместе с регионами, с ними надо договариваться.

Азамат ХУЖАХМЕТОВ, директор ГУП РБ Киностудия «Башкортостан»: Уважаемые коллеги, хочется сказать, мы сидим второй день. Если бы ещё пару дней было, мы о том же продолжали бы говорить.

Здесь собрались специалисты в области документального кино, лучшие кинематографисты. И со стороны, мне кажется, как-то не совсем понятно, почему мы спорим, не можем понять, что такое документальное кино, что такое кинолетопись.

Мы спорим, в какой форме. Да какая разница, в какой форме, в старой, традиционной классической форме, или в новой – главное, чтобы были какие-то средства выделены в регионы.

Почему-то раньше выделялись, сейчас не выделяются. Но четыре журнала в год в районах – в принципе это восстановление как раз кинолетописи, они должны быть. А какие будут сюжеты качеством – это уже другой вопрос, другие требования, другая приемка уже по качеству. А в каком формате то, что внутри будет, один сюжет или четыре сюжета – это в принципе, наверное, не так важно.

И было чётко сказано то, что Сергей Геннадьевич сказал, отделить документальное кино от кинолетописи. Да все просто, надо принимать решение. Были высказаны в течение двух дней замечательные предложения. И мне кажется, надо их фиксировать на бумаге и как-то уже принимать какие-то решения. Спасибо.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Спасибо. Господа, есть идея поработать нам часик-полтора-два и объединить обед и прощальный ужин вместе. Если нет возражений, мы сейчас дадим команду на кухню, чтобы соответствующим образом, не два часа пообедать, а чуть попозже пообедать и сразу поужинать. Согласны? Спасибо.

Павел ПЕЧЁНКИН, председатель Пермского краевого отделения Союза кинематографистов России: Всё-таки пора подводить какие-то итоги из всего того, что я здесь слышал. Я, конечно, ещё сам не обо всем рассказал, о чем мог рассказать, но это и не считаю нужным здесь даже говорить.

Потому что в любом случае то, что мы здесь делаем, необходимо продолжать, необходимо каким-то образом формулировать в закон, в какие-то бумаги. Но то, что здесь произошло, мне очень нравится то, что Сергей сказал, и другой Сергей тоже сказал – нужно сделать один большой проект серьезный. Без всяких скидок, «у меня камеры нет» или «у меня времени нет», и так далее. Но это нужно делать под одним началом, безусловно. Как бы кому-то ни хотелось быть ефрейтором. Но в этом случае я готов быть ефрейтором какое-то время. Но при этом чтобы не забыть провинцию, потому что, конечно, в этом проекте я с радостью и всячески готов участвовать. Посмотрим, получится, если тем более там финал будет – показ по хорошему каналу в хорошее время, именно после этого нас могут начать уважать. Это главное.

Валерий ТИМОЩЕНКО, председатель Краснодарского краевого отделения Союза кинематографистов России: Пять лет назад мы говорили об этом примерно, о совместных проектах. Если это произойдёт, это будет прорыв, я Сергея Мирошниченко поддерживаю всячески.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Спасибо.

Виктор СКУБЕЙ, президент Гильдии неигрового кино и телевидения: Я тоже хочу поддержать этот проект и немножко внести комментарии. Было сказано, давайте мы оттолкнёмся от реалий, в которых мы живём. И первая реалия – у нас очень маленький бюджет. Да, кинолетопись нужна. Но как только мы начинаем понимать, что на эту кинолетопись деньги пойдут из этого маленького бюджета, сразу начинаются рассуждения – какая летопись, что, почему и как.

Поэтому если говорить о летописи, то, наверное, нам нужно категорически принять, что это требует дополнительного финансирования. Это отдельное направление и отдельный проект. И это закрепить.

Второе – сейчас в связи с тем, что действительно много мнений по поводу кинолетописи, а у нас нет бюджета на восстановление старой системы, и я тоже не сторонник это делать, потому что это уже неактуально просто-напросто. Вот. Создание, реализация такого совместного проекта летописного фильма будет нести ещё достаточно много дополнительных положительных эффектов. На этом проекте можно будет уже более точно определить, что такое сюжет, летописный, не летописный, как он выглядит. На этом проекте можно будет наладить реальную коммуникацию с регионами, которой сейчас на самом деле нет, она у нас на личных отношениях, а в работе это совсем другое.

Мы увидим на этом проекте, можно его так и назвать – пилотный, что у нас получается. Может быть, мы, сняв его, поймём, что именно такими проектами и нужно наполнять летопись, и тогда у нас уже будет какой-то опыт, будут поправки к нему.

У нас будет складываться уже реальная структура новой формы кинолетописи. Потому что сейчас время современное, восстановление старой системы не принесёт ничего хорошего, и к тому же она безумно затратная. И при всём моем уважении, это все было здорово, но мы просто пытаемся продублировать организацию телеканала, в принципе ведь разговор – эти корпункты, сбор и прочее.

Поэтому я категорически за реализацию этого проекта, вынесение его отдельной строкой. Притом, может быть, действительно от Союза кинематографистов подать на президентский грант, расписать, что как будем делать. Нам самим будет понятно, уже разговор был, немного человек – меньшая группа уже сможет сформулировать критерии этого фильма, и у нас будет просто потрясающий опыт. И я уверен, что это получится работа, которая действительно привлечет внимание к нам, мы получим уважение, и мы уже на других позициях сможем разговаривать с тем же Правительством по финансированию.

Сейчас мы сами себе противоречим. Мы говорим: «Дайте нам денег». И потом мы говорим: «У нас 90% хлама». Что это за разговор? Я министр. Я бы сказал: «Ребята, вы там как-то…».

В принципе, я за. И предлагаю вопрос летописи в этой форме утвердить и идти дальше. Потому что нам нужно поговорить о документальном кино. Мы проскочили вопрос фонда. Все-таки нужно определить формулировку. Может быть, мы сейчас даже проголосуем за это?

Алексей ТЕЛЬНОВ, генеральный директор ОАО «Творческо-производственное объединение «Санкт-Петербургская студия документальных фильмов»: Я просто дополнение. Это шикарная, считаю, идея. Она очень креативная. Все регионы снимут такой альманах. Мне кажется, тут очень важная задача – сделать в одном формате качественную продукцию.

Если речь идёт со стороны телевидения, то все прекрасно понимают, что должен быть продукт. Мне кажется, тут нужна некая креативная группа изначально, которая концепцию разработает, и художественный руководитель, который будет следить не только за качеством продукции, но и за художественным единством этого продукта.

Индира ЧЕРДЖИЕВА: Извините, здесь, по-моему, никто не настаивал на старой форме. Мне кажется, это как-то неправильно понято. Во-вторых, в документах прописано, что на начальном этапе, по-моему, общее руководство осуществляет Госфильмофонд, а художественное руководство, я думаю, люди на местах потянут.

Элла ДАВЛЕТШИНА: Можно мне дополнить? Чего я боялась, то и случилось. В результате мы решили: давайте снимем фильм. И уходит вот эта идея, что в регионах мы возобновим производство кинолетописи.

– Одно другому не противоречит, совершенно. Эти материалы двойного назначения.

Элла ДАВЛЕТШИНА: Я со всеми согласна. Фильм – это прекрасно, хорошо и замечательно. Я хочу сказать, чтобы в этой идее не утонуло.

Мадина ДЗОРТОВА, представитель Союза кинематографистов и Госфильмофонда в Ингушетии: Можно я скажу? Мадина Дзортова, Ингушетия. Сегодня и вчера мы говорили очень много, но от нас просят конкретных предложений. Это чисто мое мнение. Я думаю, что нужно создавать фонд, чтобы не появлялись такие фильмы, которые мы называли, этот хлам в 90%. Чтобы на начальном этапе отбирали заявки. Мы были на «Абхазии». Мы сидели в жюри. На самом деле больше половины картин было при поддержке Министерства культуры Российской Федерации. Их невозможно было смотреть. Поэтому считаю, что важно сегодня создать фонд документального кино.

Второе. Конечно, у нас в Ингушетии ничего нет. У нас базы нет, ничего нет. В 1934 году мы потеряли свою государственность. В 1992 – мы восстановили. О важности этой кинолетописи я сейчас скажу.

Мы провели в 2014 году первый международный фестиваль «Золотая башня». И нам с Госфильмофонда привозят хронику 20–30-х годов Ингушетии. Сохранили нашу историю того времени. Поэтому считаю первой задачей – это мое мнение, никому его не навязываю – создание нашей кинолетописи, сохранение нашей визуальной истории.

Остальные вопросы. Почему мы не можем попросить того же президента Российской Федерации об увеличении средств на документальное кино? На оборону увеличиваем, на машиностроение увеличиваем, а кино что, не такое важное, что ли? Потому давайте с предложением тоже выйдем: увеличить средства на производство документальных фильмов.

Виктор СКУБЕЙ: Ещё реплика по поводу хлама. Действительно есть этот вопрос. И он гораздо серьёзнее, чем может показаться на первый взгляд. Довольно много фильмов низкого качества не потому что люди халтурят, а потому что уходит профессия. Они хотят снимать, но нет редакции, коллектива, когда это все делалось.

Второе – вопрос о летописности. Мне кажется, что, однозначно, нужно просить об увеличении финансирования. Но сейчас что мы можем сделать? Мы сейчас можем подвергнуть ревизии тематический план, который выставляется на конкурс. Довольно много заявок. Я тоже их читаю уже не первый год. Откровенно телевизионного формата вещи. Просто снимается как бы документальное кино.

Поэтому то, что у нас нет этой летописи – отчасти это проблема тематического плана.

Если мы в тематическом плане начнём обращать внимание, о чем снимается фильм, и поставим в приоритет документальное кино о современности, а не поднятие каких-то клерикальных вещей и прочего, то у нас сдвинется с места ситуация и в архиве появятся летописные фильмы.

Поэтому у меня предложение такое. Может быть, Союз кинематографистов в партнёрстве с Ассоциацией и с Гильдией поработают и предложат Минкульту новый тематический план на эти фильмы? И мы будем тогда там учитывать как раз эту тему. Потому что действительно очень много фейковых тем изначально, высосанных из пальца.

Ефим РЕЗНИКОВ: Виктор, извини, я перебиваю тебя. Ты не прав, потому что Минкульт, прежде чем выносить тематику, чтобы мы участвовали в этих конкурсах, опрашивает студии. Поэтому не надо тут нам чиновников… У меня предложение, товарищи. Мы с вами уже вчера все это говорили. Мы идем по третьему кругу. Рассказывать друг другу, что такое летопись и как снимать кино, я думаю некорректно просто по отношению друг к другу.

Предложение было гениальное по поводу того, чтобы снять фильм. Вот если Сергей Геннадьевич Дебижев, который сейчас разговаривает с Мадиной, готов взять художественное руководство, а Союз кинематографистов подключится, чтобы получить президентский грант на этот проект – я думаю, это рабочая конструкция и нам надо перейти к разговору о документальном кино, если мы можем что-то новое предложить, а не повторяться. Извините за грубость. Спасибо.

Реплика из зала: Это ещё нужно подумать, действительно, об этой команде, Ефим, которой мы делегируем это. Сейчас надо думать. Это непросто. И Сергей, например, мог бы подумать.

Сергей ДЕБИЖЕВ: Я не знаю. Я за Сергея Геннадьевича ещё не могу сказать. Это слишком новая идея, и готов ли он… Но я знаю одно, что если продолжать находиться в плену иллюзий, что возможно разослать в регионы деньги и сказать, что они снимут, а они при этом, как мы все слышим, жалуются на то, что у них ничего нет, – это просто абсурд. А так как время не стоит на месте, то можно сейчас прийти к выводу, что да, действительно, нужно сделать какой-то фильм к 2018 году, назвав его «Россия 2018», постепенно насыщать нормальным оборудованием регионы, которые в свое время, когда они окажутся способны это делать, могут подключаться, пожалуйста. На данном этапе речь может идти о создании вот такого фильма как образца и на будущие времена тоже. Вопрос в том, можем ли мы отдельных творцов сподвигнуть на то, чтобы они исполняли каждый свою роль, а потом кто-то это все воедино сведет? Мне это тоже представляется проблемной несколько мыслью.

Поэтому выделение отдельного спецпроекта на такое большое осмысление 2018 года – это здравая идея. А вот как ее исполнить технически – давайте попробуем это обсудить, попробуем это понять.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Не здесь и не сегодня.

Галина ЛЕОНТЬЕВА: По-моему, мы сейчас пытаемся подменить одно понятие другим понятием. Нам нужно выработать систему кинолетописи, запустить систему, а мы начинаем говорить об одном фильме, который мы сделаем за год. Это абсолютно разные вещи.

Сергей ДЕБИЖЕВ: Который мог бы быть образцом будущей системы.

Галина ЛЕОНТЬЕВА: Уже столько раз снимали. Все уже знают, как снимаются.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Собирайтесь отдельно и обсуждайте.

Галина ЛЕОНТЬЕВА: Давайте по тем планам, которые у нас есть.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Хватит. Все, господа. Слово имеет Валерий Фомин.

Валерий ФОМИН, историк кино: Добрый день, дорогие коллеги, любимые друзья. Я весь этот разговор, который у нас второй день идет, слушал немножко из другого угла. Сидел, во-первых, там. Но в отличие от всех, кто выступал, говорил, обсуждал так горячо, есть ещё одно отличие. Я слушал этот разговор, это обсуждение как историк кино.

И не просто, историков кино много довольно у нас есть – единственный человек, который изучал историю управления киноотраслью в России. Я очень много на это времени угробил. В результате у нас вышел труд: «История киноиндустрии в России», первая часть её опубликована. Буквально мы посмотрели все реформы, внимательно изучили, документы раскопали, как сто, тысячу раз менялась модель управления и вообще устройство кинопроизводства в России. С этой точки зрения я слушал весь наш разговор, вспоминая, какие были абсолютно бредовые решения, какие были замечательные, очень толковые решения. И у меня полное ощущение от знакомства с этим документом, проектом, который мы обсуждаем, и тем, как шел разговор, что я абсолютно за этот документ. Никакого беспокойства, зная и помня хорошо, сколько ошибок было управленческих принято. По-моему, это системный, во-первых, документ, не просто какие-то отдельные решения, это комплекс вещей и решений, которые должны системно развязать все основные узлы и барьеры отбросить, которые мешают вашей работе.

У меня ещё было особое поручение: следить и фиксировать всё то, что не вошло в этот проект. Кто из вас высказывался, я внимательно записывал, протоколировал. И должен сказать, как человек выполнявший эту работу, что практически не было таких тотальных, кто был бы абсолютно против предложений. А все, что предлагалось, есть очень толковые дополнения, но они идут в развитии тех принципов, которые здесь заложены. Поэтому лично у меня есть только одно конкретное предложение для всех – принять этот документ. Это взгляд историка кино. Я абсолютно крещусь и благословляю. Давайте это сделаем, давайте примем и самое главное добьёмся, что это решение будет воплощено. То есть это очень толковый документ, очень толковый. В нем, может быть, какие-то узлы не разработанные, но это все по ходу дела. У нас еще будет время дожимать, додумывать, дофантазировать и так далее.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: У нас редкий случай, когда нет человека, который бы не потрепал нам мозги. Кто ещё хочет? Шумкова Нина Алексеевна, Самара.

Нина ШУМКОВА, председатель Самарского областного отделения Союза кинематографистов России: Да, я слушаю, слушаю, а тут совершенно простая вещь. Перед нами лежат документы, сделанные Ассоциацией. Дело в том, что это результат многолетней работы. Я так думала, что надо просто проголосовать за эти пункты или просто обсудить каждый пункт и покончить с этим делом. Что мы убеждаем друг друга в том, что мы все прекрасно понимаем.

Поэтому у меня предложение перейти к делу и просто по пунктам обсудить каждый пункт.

И ещё, на мой взгляд, в документах такого рода не должно быть такой конкретики: в какой форме, какой фильм. Наверное, должен быть документ самого общего характера. Вот он есть у нас.

Игорь БЕЛЯК: Вы совершенно правы. Детали мы все обсудим. Кстати, здесь говорили о проектном подходе к кинолетописи. Он там прописан. Если вы обратили внимание, есть фильм на 150 миллионов, который предлагался делать ежегодно. Здесь ему уже дали другое название «Россия-2018», но это одно и то же. Мне пришлось сводить этот документ, я сводил все ваши мысли за последние 10 лет. Они все здесь представлены. Ничего другого, кроме того, что предлагали документалисты, здесь нет.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Я хотел бы обсудить один вопрос: ситуация с Северо-Кавказской киностудией. Меня абсолютно не волнует «Лендок» и Дальневосточная студия кинохроники. Согласно этим документам, приватизация будет прекращена. Здесь все работает в Питере, Хабаровск лежит в обморочном состоянии. В этой ситуации как-то совместно с Минкультом все будем думать, как там поднимать. Прежде всего это кадровые вопросы, прежде всего решать с полномочным представителем, безусловно, и с губернатором. У Сергея Валентиновича хорошие связи, он туда на охоту ездит, на рыбалку, за икрой, поэтому там будет все нормально. А вот Северо-Кавказская студия, ребята, там проблемы.

Хочу обрисовать её, чтобы вы понимали. Есть поручение правительства на письме кинематографистов Северного Кавказа. «Медведеву, прошу рассмотреть и поддержать». Это 27 января 2014 года. Сейчас 2018 год. Четыре года выполняется недвусмысленная задача – поддержать.

В настоящий момент есть проект указа президента, есть проект Постановление Правительства и есть какая-то бумага Минкульта – три документа, проекты. Чем это может закончиться? Студия передается правительству Республики Северная Осетия – Алания. Письмо кинематографистов говорит о том, что это должна быть Северо-Кавказская студия. Где гарантии, что студия станет не Северо-Кавказской, а Северо-Осетинской?

Второе. Руководитель Северной Осетии, олигарх, богатый человек, который уже приобрёл канал телевизионный, для которого эта студия очень хорошее кресло, сидение, подспорье и все прочее. Серьёзное совещание, серьёзные документы принимаем, но давайте подумаем, что мы от кинематографистов страны, какое дополнительное должны послать послание, предупреждение, напоминание?

У меня вот такая пачка переписок, связанных с этим поручением, копии различные. За последние годы, меньше, чем 4 года – за 3 года, большая пачка связана с Союзом кинематографистов, с банкротством Союза кинематографистов Санкт-Петербурга и Дома творчества кинематографистов Репино. Там она побольше, но там бесконечные суды, прокуратура, МВД и прочее. Здесь, повторяю, 4 года не выполняется просьба кинематографистов, нашедшая поддержку у Президента. Письмо не просто гуляло и пришло к президенту. Никита Сергеевич зашел в кабинет к Президенту, объяснил ему, что это такое. Ну тут, собственно говоря, на одной страничке все ясно и понятно. У Союза кинематографистов никто не спросил, что же в итоге, как выполняется это поручение президента? Я боюсь, что она станет кем-то, чем-то и потом мы будем отсюда пытаться бороться, но на Кавказе никто не будет бороться, чтобы исправить то, что уже будет подписано. Мы должны понимать отношение республик друг к другу, кто, чего, откуда. Только мы можем что-то сделать. И можем ли мы это сделать сейчас?

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Я, конечно, буду сейчас предлагать такой чисто кавказский вариант решения этого вопроса. У нас есть влиятельный наш член Президентского совета, осетин, очень влиятельный человек. У нас хорошие с ним отношения, у нас очень близкие с ним дружбы.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Поняли кто? (изображает руками движения дирижёра)

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Я всё-таки фильм делал, рядом с ним был, и в Южной Осетии. Может быть, обратиться к нему от нашего сообщества? Я, правда, не знаю, я просто боюсь, что на Кавказе сложно и все дела. И он может решить, я думаю, такие вопросы на своей родине, если захочет.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Нет, это возможно только когда что-то будет подписано, когда студия будет передана. Будет ли он этим заниматься?

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Если объяснить, что это достояние национальное и для Осетин, и для Кавказа, я думаю, да.

Римма МОИСЕЕВА: Думаю, более целесообразно, чтобы потом возврата не было к этому, перечислить все регионы, которые под Северо-Кавказской студией, то есть – Северная Осетия, Чечня, Ингушетия, Кабардино-Балкария.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Спасибо. Я понял. Вы даёте такое задание: объединить все кавказские республики в едином порыве во имя студии, которая находится на территории Осетии. Я думаю, что это очень серьёзный вопрос. Его может решить вряд ли даже уполномоченный представитель на Кавказе. Поэтому я думаю, что нужно с обязательством этой студии, что она будет отражать интересы всего Кавказа, но все-таки, прежде всего, надо говорить о территориальном культурном центре как киностудии, как всего. Может быть, это говорить именно…

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Так это сказано в обращении.

Сергей МИРОШНИЧЕНКО: Да, но к кому обратиться, я думаю, что…

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Там какая сейчас ситуация? Что Чечня, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Дагестан готовы иметь корпункты. На первом месте идёт Ингушетия.

Индира ЧЕРДЖИЕВА: Да, я думаю, готовы. Позвонил Вороков Владимир Халидович и сказал, что передайте и озвучьте мою позицию, что в качестве корреспондентского пункта его студия «Нотар» готова сотрудничать. То есть я думаю, что в других местах. Это не самая главная проблема сейчас.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Нет. Этого не будет, если не будет в решении окончательном. Указ президента будет согласиться с предложением правительства, условно говоря, о передаче 100% акций северо-кавказской студии и все.

Индира ЧЕРДЖИЕВА: То что все готовы иметь корпункты и готовы быть не таким как раньше единым организмом, договариваться на более высоких современных условиях. Но дело в том, что там есть подписи всех руководителей кинематографических отделений, отделений Союза кинематографистов. Под этими письмами есть все подписи.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Ну так что? О чём ты говоришь? Всё есть. 24 года прошло этим подписям. Слава богу, они пока все живы. Разговор о другом. Разговор идёт о том, что будет указ президента, проект которого есть, будет подписано постановление правительства. А что это будет? Это будет Северо-осетинская киностудия и Гергиев… Я – Гергиев, а Сергей Валентинович, – глава республики Северная Осетия. Вот что я буду ему говорить про кино? «Ты там поддержи смотри там. Черджиева у нас – она огого какой редактор. Она тут тебе подтянет. Не надо было никого брать». О чём говорить? Мы не можем посмотреть, что там. Там же, наверное, записка есть к указу президента, постановлению правительства. Что это будет в итоге? Ведь если касаться, допустим, «Лендока», то, как в бумаге написано, мы будем предлагать государству, чтобы этот центр, этот лидер обслуживал, как и раньше, северо-запад. Будут корпункты, не будут – это другое дело, но это лидер в этом регионе.

Индира ЧЕРДЖИЕВА: Таким же лидером нужно сделать Северо-кавказскую киностудию. Ни в коем случае её нельзя передавать Осетии.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: А я о чём говорю?

Индира ЧЕРДЖИЕВА: Поэтому это пусть будет центром Северного Кавказа. Вот такое решение надо принимать.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Подождите. Давайте по одному.

Игорь БЕЛЯК: Я хотел бы прокомментировать эту ситуацию. Я слишком много и долго занимался всеми вопросами, связанными с организационно-правовыми формами наших киностудий и в связи с приватизацией были в 2001 году разные варианты развития этой системы. Что меня сейчас крайне смущает в отношении северо-кавказской киностудии? Первое, насколько мне известно, я не видел финишных материалов, но насколько мне известно, идёт речь о переименовании этой студии. Она будет Северо-Осетинской. Насколько мне известно. Если это не так, это было бы…

Индира ЧЕРДЖИЕВА: Это не так абсолютно.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Ты не знаешь. Ну что ты?

Игорь БЕЛЯК: Здесь можно такие вещи говорить только глядя в последние варианты документов. Здесь надо просто держать руку на пульсе этой истории. Второе, это должна быть, коль это 100%, в чьём владении: Российской Федерации или Северной Осетии – Алании? Здесь очень важно, как будет распределен. Хорошо. Если в собственности Российской Федерации, остается вопрос о наименовании «северо-кавказская». Тогда эта история должна подписаться руководителями всех северо-кавказских республик и принять совместное решение о том, что эта студия работает на всех. Не кинематографисты, а руководители республик. В этом случае студия будет работать на них. Второй момент, который вы должны все знать. Первое, у нас для организаций, для акционерных обществ при приватизации киностудий не предусматриваются инвестиционные условия. Это все должны понимать.

То есть наличие инвестиционных условий не является обязательным, никаких гарантий закон в этом плане не дает. Второй момент: через пять лет, и опять нет никаких препятствий к этому, студия может быть продана на конкурсе или аукционе с изменением основного профиля деятельности. Это вы тоже должны четко знать и понимать.

Пять лет просуществует киностудия, через пять лет по закону она может быть переформатирована в другую организацию с другим содержанием деятельности, не кинопроизводством. Это касается всех киностудий, которые являются акционерными обществами.

Сейчас есть несколько киностудий, которые являются федеральными государственными унитарными предприятиями, среди них Дальневосточная киностудия. И ещё один момент. Есть приказ Росимущества о приостановке приватизации всех киностудий до принятия решений по принципам развития кинопроизводства в стране, и в этом перечне ничего не сказано о Северо-Кавказской киностудии, о ней просто почему-то при приостановке просто забыли. И еще один момент. Не надо здесь уповать на какой-то случай, сейчас когда стоит вопрос, будут ли реорганизованы киностудии, будут ли проданы пакеты их акций на аукционах, сейчас четыре киностудии включены в план приватизации на 2017–2019 годы. Это произошло 8 февраля прошлого года, несмотря на прямое поручение президента не приватизировать. Все те же студии четыре были включены в план приватизации, включая «Союзмультфильм» , Дальневосточную киностудию и так далее. Вопрос стоит жестко. Либо эти киностудии будут приватизированы с дальнейшей непонятной судьбой через пять лет, либо принимаются решения по тому, чтобы этого не происходило. Мы хотим сохранить эти студии в той форме, которой они должны быть. При этом ещё есть один нюанс немаловажный. Я хотел бы уточнить у Алексея Николаевича, вы являетесь правопреемником той старой киностудии?

Во время дискуссии Сергей Мирошниченко, Виктор Скубей, Галина Леонтьева, Евгений Григорьев и некоторые другие участники совещания вышли из зала.

Алексей ТЕЛЬНОВ: Мы не правопреемники, мы вновь созданная киностудия.

Игорь БЕЛЯКОВ: Очень важная история. Студии, которые приватизируются, они перестают быть правопреемниками, и в силу этого вопросы прав интеллектуальных на созданные на этих киностудиях, на старых, советских, кинопроизведения этот вопрос будет решён, они никакого отношения к старым киностудиям, кроме названия, иметь не будут. И это создаст некие коллизии правовые, связанные с использованием интеллектуальной собственности. Та ситуация, которая, например, сейчас разворачивается вокруг «Ленфильма» и «Союзмультфильма,» она это очень серьезно показывает. Я могу сказать на примере… я двадцать лет занимаюсь Союзмультфильмом, в 2011 году права на фильмы «Союзмультфильма» были отчуждены от унитарного предприятия «Объединенная государственная киноколлекция», по договору отчуждения они перешли. При этом в законе существует позиция, что интеллектуальные права на фильмы, снятые до 3 августа 1992 года, принадлежат киностудии, осуществившей съемку. И, соответственно, права на персонажей. Это игрового и документального кино в меньшей степени касается, чем мультипликационной студии. Так вот, я утверждаю, что «Союзмультфильм» нынешний не имеет никаких прав на персонажей, в результате коллизия такая создалась, хотя они в судах пытаются доказать противное. Это достаточно серьёзный аспект для обдумывания будущего киностудий при приватизации. Это не простой акт изменения организационно-правовой формы.

Это акт отсечения прошлого от будущего. Поэтому я предлагаю лишь только одно, и здесь у нас это предложение сформулировано, эти киностудии должны быть сохранены либо в форме казённого предприятия, или федерального учреждения.

У нас это записано где-то в конце в основных пунктах. Это достаточно серьёзное, непростое утверждение или предложение, потому что это влечет некие события, в том числе связанные с финансами. Но если мы хотим сохранить островки на ближайший период, хотя бы на пять лет, островки стабильности и хорошего технического оснащения, хорошего менеджмента для киностудий, то пока лучшего способа я, например не вижу, кроме вот того, что я предлагаю. Кстати, в киностудии Минобороны существует в организационно-правовой форме федеральное бюджетное учреждение.

Азамат ХУЖАХМЕТОВ: Игорь Константинович, можно маленький вопрос?

Игорь БЕЛЯК: Да.

Азамат ХУЖАХМЕТОВ: Поскольку говорим про студии, да… вопрос, может, не относится, я не знаю, какой формы собственности у наших коллег студии. Вот до Нового года мы были государственным унитарным предприятием Киностудия «Башкортостан», но так получилось, что мы вынуждены были перейти в автономное учреждение в ГАУ, и столкнулись со следующей проблемой. В федеральном базовом перечне услуг в автономии нету слова «кинопроизводство». Вот мы писали письмо Мединскому вот от Министерства культуры Республики и получили ответ, что с 2018 года можно будет на региональном уровне делать этот перечень. И что получается теперь. Вот мы если раньше писали там «режиссёры», «операторы», и всё, а сейчас мы под госзадание пишем то, что есть в этом задании – сохранение популяризации архива, хотя мы занимаемся кинопроизводством. В общем, какой-то бред, извините, получается. Может быть, есть у вас какая-то информация?

Игорь БЕЛЯК: В принципе, это конкретная совершенно ситуация, надо смотреть ваш устав и исходя из каких принципов он сформирован.

Азамат ХУЖАХМЕТОВ: Это проблема у всех.

Игорь БЕЛЯК: Давайте отдельно посмотрим. Это просто надо смотреть законы и смотреть, насколько можно из этой ситуации выйти. Как вы назвали форму?

Азамат ХУЖАХМЕТОВ: У нас ГАУ, государственное автономное учреждение. Но вопрос ведь не в нас. Просто в федеральном базовом перечне услуг нет слова…

Игорь БЕЛЯК: Федеральный базовый перечень услуг сформулирован, по-моему, Минкультуры, если мне не изменяет память. И это локальный акт Минкультуры, и изменить локальный акт, позиции, связанные с тем, что …были сформулированы такие предложения, и их надо было просто реализовать. Это вопрос компетенции Минкультуры.

Азамат ХУЖАХМЕТОВ: Да, они когда-то были, а потом пропали И даже общаясь с соседями, с коллегами…

Игорь БЕЛЯК: Я готов вам помочь в решении этого вопроса как юрист, скажем.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: По договору.

Игорь БЕЛЯК: Да, даром.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Я не понял, что мы будем делать. Может быть, мы сделаем так, что документ о Северо-Кавказской студии… Мы попросим Игоря Константиновича проконсультироваться там, что возможно сделать. А мы, как бы ничего не знающие: просто совещание, озабоченные, неспокойные из-за студии, потому что мы, думаю, решим вопрос, что приватизация будет отменена.

А по поводу отмены приватизации в северокавказской мы – какое-то совещание и примем документ, который должен найти там отклик, что мы сейчас, думаю, озабочены все. Единственное, что меня потрясает, это студия «Лендок». Нормально: помещение, работа идет. Студия хабаровская. Ему до фени все: он тоже по делам ходит в Госфильмофонд. Эту студию надо будет оснащать, восстанавливать, но её нельзя будет убрать из этого колоссального региона. Понятно, там помещение, все есть. А вот отмена приватизации Свердловской киностудии мне очень интересна. Там остался подъезд, козырек, входные двери и три или четыре комнаты: больше ничего нет.

Реплика из зала: То есть там в аренде всё?

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Ещё в какой аренде. То есть все это будет интересно. Если вы не возражаете, мы сделаем…

Игорь БЕЛЯК: Кто арендует? Они сдают в аренду или они берут в аренду?

Реплика из зала: Сдают.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Многое уже не в аренде: многое уже продано. Вы ещё мало чего знаете, бывший директор.

Мы тут много говорили о кинолетописи. У меня проект постановления правительства Российской Федерации, который мы могли бы предложить правительству.

Постановление о возобновлении создания кинолетописи в Российской Федерации. Проект. Правительство Российской Федерации постановляет:
1. В исполнении федерального закона о государственной поддержке кинематографии обеспечить полную государственную поддержку создания документальной кинолетописи.

1.1. Разработать механизм создания документальной кинолетописи в рамках государственного заказа и служебного задания на территории Российской Федерации.

1.2. Федеральному архивному агентству ежегодно определять наиболее актуальные темы экономической, научной, культурной, общественной жизни России для создания документальной кинолетописи.

1.3. Передать на государственное хранение документальную кинолетопись в соответствии с федеральным законом об обязательном экземпляре документов.

1.4. Обеспечить включение документальной кинолетописи Российской Федерации в состав архивного фонда Российской Федерации для широкого использования в интересах государства, общества и граждан.

1.5. Подготовить пакет документов подзаконных актов, обеспечивающих весь цикл создания документальной кинолетописи Российской Федерации. Настоящее постановление вступает в силу со дня официального опубликования.

То есть мы с вами предлагаем правительству принять это постановление. Если наша идея сработает, все поручения здесь соответствующим ведомствам определены. Я думаю, что у вас возражений нет. Или будем создавать комиссию, которая будет работать над этим проектом?

Игорь БЕЛЯК: Давайте без комиссии. Только служебное задание уберите: оно здесь ни при чём.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Ну уберём значит. Нет возражений? Хоть итоговый… по кинолетописи у нас будет итоговый документ и как он отвечает резолюции председателя правительства на обращение съезда.

Реплика из зала

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Да, подредактируем. По Свердловской решили, по этой решили. Ну какие есть вопросы, господа?

Игорь БЕЛЯК: Может быть, принять материал за основу?

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Нет, мы же голосовать не должны.

Игорь БЕЛЯК: Сюжет взять за основу и поправить с учётом высказанных замечаний.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Да, мы договорились это делать. У нас редакционный стол, который все замечания фиксирует. Второе: стенограмма. Сейчас я вам покажу: вот это вы наговорили вчера. Сейчас принесут, закончат, наговорили сегодня. То есть стенограмма будет, как документ, который подтверждает, что мы это обсуждали. Передана в Красногорский архив плёнка, которая зафиксировала вчерашнее начало нашего заседания. И чтобы эта плёнка была переведена… не плёнка, а диск, чтобы был переведён на кинопленку и хранился вечно, с чем я вас и поздравляю. Там каждое лицо зафиксировано. Договорились, что я напишу к нему и монтажный лист, где напишу, кто это и что это. Нет, но серьёзно. Это серьёзно, на память. Мало ли, у вас какие-то юбилеи будут, ещё чего-то. Можно будет взять. Ничего не получится – посмеяться на капустнике на каком-то.

Павел ПЕЧЁНКИН: Клим Анатольевич, можно вопрос на понимание? Какова временная отсечка наших решений? Когда мы получим какой-то ответ?

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Мы остаёмся здесь, пока не приготовят бумагу. Кого-то мы оставим, вызовем консультантов, спецов, чтобы довести это дело до документа. Я считаю, что на этой неделе мы обязаны это сделать. Нам почему нужно это сделать как можно быстрее? Потому что, если вы обратили внимание, в поручении премьер-министра по кинолетописи и Госфильмофонду были обозначены сроки. Там сроки не обозначены, но не… или обозначены?

Там, кажется, обозначены. Вот, нам же нужно ещё и параллельно. Мы отписались премьер-министру, что у нас будет совещание, что мы будем рассматривать этот вопрос, а так, сгоряча, мы не можем выполнить ваше поручение, нам нужно ещё успеть… Что, тут есть срок?

Игорь БЕЛЯК: Нет, здесь 19 декабря, бессрочное. Значит, срок 1 месяц.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Значит, послезавтра или когда там.

Игорь БЕЛЯК: Да. Но мы не успеем тогда.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Нет, но мы какую-то бумагу забросим, что было совещание.

Игорь БЕЛЯК: Мы забросим в Минкультуры бумагу. А срок придется продлевать.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Продлевать придется, да. Нет, заинтересованность это быстро сделать, потому что пока это всё горячо. Если это отложить… Вот почему не сработал меморандум? По одной простой причине: а давайте почистим, а давайте то, давайте то. Петя Щедровицкий плюнул и ушёл.

Алевтина ЧИНАРОВА: неразборчиво.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Да-да-да. Но мы сейчас его будем использовать, потому что там бумага была мощная. Вот здесь же отрабатывали. Есть вопросы? Тогда пойдём подышим воздухом. В полчетвертого…

Кто остается до утра, скажите мне? Поднимите руки, кто до утра остаётся. (Считает.) Десять человек. Значит, в полчетвертого, там мы «обедоужинаем», чтобы попрощаться с теми, кто уезжает. А вы, десять человек, часов в 7 поужинаете, чем вас там покормят, завтра позавтракаете, и автобус в 10 или в 9, во сколько у них будет там… Девочки, вы уезжаете сейчас? …А, то есть вы с нами обедаете сейчас? Всё. Кто-то что-то хотел сказать, но я перебил.

Владимир КУЗНЕЦОВ: Клим Анатольевич, через месяц начнётся оформление на президентский грант. Потому что следующий будет вообще не скоро. Вот тот проект, о котором мы сегодня говорили: может быть, действительно как-то уже начинать работать? И посчитать, какая сумма примерно там должна быть. Кто будет этим конкретно? Мы пока отложили, я понимаю, но время быстро летит.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Это, наверное, надо Сергея Валентиновича к этому наклонять, я думаю. Мне не до этого.

Валерий ТИМОЩЕНКО: Клим Анатольевич, а мы вот ещё говорили о том, что здесь в документ дописать обращение к регионам, к руководству и так далее.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Это мы сделаем. Вы письма свои получите.

Валерий ТИМОЩЕНКО: Нет, письма – это понятно. Я имею в виду общее такое.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Мы будем делать обращение к регионам, да.

Валерий ТИМОЩЕНКО: Есть.

Владимир КУЗНЕЦОВ: Можно предложение такое: в этих письмах указать, чтобы местные власти взаимодействовали с отделениями Союза кинематографистов. Потому что у нас при министерстве культуры уже есть такая частная лавочка из бывших там свадебных фотографов, которые что-то снимают, вот им и поручат. Поэтому написать в письме, чтобы они взаимодействовали с Союзом кинематографистов.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Володя, первое письмо мы подготовим и пойдёт за подписью Михалкова, что совещание состоялось, и жаль, что не было там какого-то представителя; или спасибо, что принял участие ваш представитель. И подскажем о том, какие вопросы рассмотрены и какие предложения куда пошли. Уже я объяснял всем представителям. А как там будет решено наверху, они получат, очевидно, эти указивки. Потому что у нас везде в документах – федеральные округа, субъекты Российской Федерации.

Игорь БЕЛЯК: В развитие того что сказал Клим Анатольевич. Здесь очень простая ситуация. Вот ровно как президент поручил главам субъектов Российской Федерации с участием творческих союзов в сфере кинематографии разработать, такая же ситуация должна быть и на уровне региона. Ровно такая же. Мы сделаем зеркальную историю, и это будет правильно. Именно с участием представителей Союза кинематографистов.

Клим ЛАВРЕНТЬЕВ: Так, пошли кушать. Сколько времени? Полтретьего. Полтора часа ещё впереди у нас.

В зал вернулись отсутствующие участники совещания. На их просьбу показать текст предложений по кинолетописи, который был озвучен на совещании, когда их не было в зале, Клим Лаврентьев ответил отказом.

---

Редакция благодарит за оказанное содействие Сергея Мирошниченко и Госфильмофонд России.

---

Фотографии с совещания см. в альбоме в официальной группе информагентства в Фэйсбук.

---

 

Правила цитирования и использования материалов ИНФОРМАЦИОННОГО АГЕНТСТВА REALISTFILM.INFO указаны в разделе РЕДАКЦИЯ.

Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях и делитесь понравившимися материалами:
 Фэйсбук, Вконтакте, Twitter и официальный Youtube-канал.
С января 2018 года действует Telegram-канал!

---

---