Пересекая границы, засыпая рвы

Россия, Москва. 25 июня 2015 – ИНФОРМАЦИОННОЕ АГЕНТСТВО REALISTFILM.INFO. «Пересекайте границы, засыпайте рвы», – этот известный метафорический тезис постмодернистов оказался актуален и на вечере документального кино «Российских программ» третьего фестивального дня ММКФ. Вот только если ставший манифестом постулат Лесли Фидлера образно раскрывал литературные процессы XX века, то режиссёры представленных документальных фильмов ведут речь о необходимости разрушения границ в самом прямом смысле этого выражения. Вечер прошёл в камерном Малом зале Дома кино – под необозначенной, но очень чутко ощущаемой эгидой любви к человеку и стремлению к мирной жизни.

Представляя фильмы, один из кураторов программы режиссёр Евгений Голынкин предупредил, что зрителей ждёт «вечер мастеров» – фильмы признанных авторов документального кино: Тофика Шахвердиева, Валерия Соломина и Алены Полуниной, автора смелых фестивальных феноменов «Революция, которой не было» и документальной комедии «Непал форева».

Показанные за вечер картины – разные с точки зрения природы документального материала, выбранного фокуса (будь то история частного человека или же зафикисированная вековая панорама жизни народа), незаметно оказались на одной волне общегуманистического звучания. «Спасская башня» Тофика Шахвердиева – о репетициях фестиваля военной музыки, картина Алёны Полуниной «Варя», изначально задуманная как фильм о войне, но ставшая мироутверждающей историей светлого улыбающегося человека и картина Валерия Соломина «Дни будущих Будд» – поражающая красотой медитативная мантра о жизни бурятского села, которое в удалении от большого мира просит  священную гору Чилсан даровать «блаженство всем живым существам».

Собранные вместе фильмы, – снятые в разных точках Земного шара, созданные с разным подходом к персонажам, с разными идеями и целями, – складываются в комплексную инструкцию – как научиться жить с широко открытыми глазами. Или, как последовательно учит героиня фильма «Дни будущих Будд» Валерия Соломина, – «смотреть в голубые дали и думать о чистом и светлом». Как разрушить за века выстроенные стены недоверия, как после эпох тотального страха отойти  от гоббсовского представления о мире, где человек человеку волк.

«Спасская башня» Тофика Шавердиева возникла из желания режиссёра поснимать международный фестиваль военной музыки («Спасская башня») на главной площади страны. Но от ожидаемого золотопарадного решения этого вопроса режиссёр отказался и несколько дней фиксировал ход репетиций и массовую подготовку фестиваля. Эпизод самого фестиваля появляется только однажды – в конце фильма. Это финальный аккорд – своего рода поднятие театрального занавеса перед человеком, который видел, «закулисье» и то, как спектакль рождался.

    У  Тофика Шавердиева получились почти «Поющие под дождем» – дождь        действительно щедро поливал репетирующих – только не под голливудские ритмы под военные песни. Сотни музыкантов из Мексики, Испании, Китая – все оказались здесь, все посылают приветы и машут, глядя в камеру, вышагивают в дождевиках, знакомятся:

«- Страна? Чина? Чина – это хорошо».

На протяжении 35 минут фильма фиксируется постоянное взаимное удивление участников, неожиданные джазовые импровизации офицеров, перекрестные съёмки друг друга на айфоны – во всём радость присутствия.

Камера выхватывает отдельные эпизоды этой «закулисной» жизни, плавно и ритмично, в унисон с музыкой скользит по серьёзным и сосредоточенным лицам музыкантов, играющих на волынках «Катюшу». У Тофика Шавердиева получилось незаметным, некомментируемым присутствием увидеть праздник, без намёка на милитаризированную парадность, когда военная форма выглядит не угрожающе, а празднично и нарядно. Режиссёр тонко чувствует и фиксирует искусство – независимо от того, военное оно или нет. Он снимает состояние – когда может быть радостно только от того, что люди просто поют и танцуют и даже под дождём говорят друг другу – «с хорошей погодой вас сегодня.»

Картина «Варя» Алёны Полуниной – заключительная часть политической трилогии, куда вошли фильмы «Революция, которой не было» и «Непал форева». Начинается фильм с ясного определение и геолокации и проблематики:  «Украина, Одесса, 9 мая».

«Я поехала снимать фильм про войну, а он получился про Варю», – признаётся зрителю Алёна Полунина.

Варя – учительница математики из Москвы, которую документалист встретила в Киеве, снимая фильм о войне. Варя была на майдане, потом  на Украине в то время, «когда в картах Яндекса Крым был уже  Россией, а в Гугле еще нет». Варя поехала  к украинским друзьям из «Фейсбука», поехала понимать их страну.

Трудно снимать кино о ещё непережитом, неотрефлектированном, трудно сохранить документальную «ноль позицию», трудно не уйти в политику, соблюдая миссию немого свидетеля, а не комментатора.  О событиях на майдане ясным и точным казался фильм «Евромайдан. Чертовой монтаж», где нет единого авторства и выстроенной драматургии, а есть толпа и ты один из них, есть одна на всех повальная эмоция, есть множество схваченных камерой случайных лиц и фраз. Картина Алёны Полуниной – это наиболее удачная форма документализации истории, когда есть герой, – «наша Варя», –  есть взгляд изнутри, и мы наблюдаем за ней, её постоянной лучистой улыбкой вопреки всему, её почти сказочному  желанию долгими путями добраться до Львова.

Объективность в передачи баррикадной реальности  сохранить невозможно, поэтому Алёна Полунина просто следует за прекраснодушной Варей и её глазами, которые фиксируют и видят происходящее за толстыми линзами очков. Взгляд Вари – чистый взгляд мирного героя, который напрочь не соответствует взгляду ни российских, ни украинских медиа. Героиня фильма попадает и в палатку «Спільна Справа», и в отдел «Правого сектора», где парни-бойцы лукаво спрашивают, похожи ли они на тех страшных бандеровцев. Про ребят из отряда милитаризированной молодежи УПА (прим. – Украинская повстанческая армия)  она говорит: «Ну подростки, почти ещё старшие школьники, как будто в войну захотели поиграть».

Чем Варя вызывает необратимое доверие у всех, в том числе и у зрителя, неясно – то ли её полное почти абсурдное идеологическое несоответствие ситуации, то ли честность и отсутствие страха, то ли искренняя попытка понять каждого из встретившихся ей людей. Фильма про войну у Алёны Полуниной действительно не получилось, зато получилась история, вынесенная за поля существующей информационной реальности. Картина не даёт поучения, не указывает, как жить или чью сторону принимать, а показывает самых разных, подчас гротескных героев. Варя не призывает всех ехать следом за собой, но она туда ещё обязательно вернётся. А вместе с ней медленно возвращается вера в человека, в то, что люди вопреки Гоббсу, по природе своей созданы для любви, а не для вражды.

Торжествующей и связывающей нотой стал завершающих вечер фильм новосибирского режиссёра Валерия Соломина «Дни будущих Будд», снятый в 1988-1993 годах, но долгое время не выпускавшийся на широкий экран. Фильм был показан в 1994 году на фестивале антропологического кино в Новосибирске. За это время он прибавил в хронометраже — из 35-минутного стал 54-х минутным. Режиссёр Валерий Соломин всё это время находился в процессе монтажа, то добавляя, то убирая отснятые кадры. Фильм стал не просто фиксацией жизни небольшого бурятского села, и даже не историей человека за кадром, который рассказывает о своем учителе, — эта картина представляется вековой историей буддизма, реализацией древней философии на примере жизни этих людей, которые живут и молятся за то, чтобы не грешить – руками, глазами, сердцем и душой.

«Сложное дело – буддисткая философия, любовь ко всем живым существам, милосердие и сострадание», – рассуждает голос за кадром, а на экране медленно, величаво проплавают кадры лазурно-бирюзовых, изумрудно-охристых пейзажей —  только бескрайняя степь и гора Чилсан – мудрая, всезнающая, ставшая священной для этих людей.

Делом сложным она оказалась на практике — в 20-е годы прошлого столетия казалось нет людей счастливее, чем те, которые жили в Бурятии. Бегут кадры хроники – мы видим, как строятся храмы, люди молятся за всеобщее счастье, которое должны построить большевики, у людей и власти одно устремление – в светлое и справедливое будущее.

Но к 1938 году иллюзии рассеиваются: священников буддистских храмов расстреливают, их ученики сосланы в лагеря, возведенные храмы подрывают, уничтожая буддистскую культуру в СССР. Но выжившие продолжают молиться. Они молятся за любовь без классовых отличий. Теперь молятся Горе, которую они обратили в буддизм. В какой-то момент рассказчик задумывается – а не ерунда ли вся эта любовь. Может быть нет ни добра, ни зла, а есть, как писал Ницше, только сила? Старики все молятся за мир, а всё равно сила побеждает. «Я бы на их месте молился о возмездии», – резюмирует персонаж. Но эти и другие человеческие мысли меркнут перед величием горы Чилсан. В кадре она видится необъятной громадой, на фоне которой мельтешат маленькие люди – умиротворяющей и нерушимо спокойной перед всеми несуразностями судьбы. Десятки лет отделяют эту деревню от всех бед, обрушившихся на нее. Теперь там мир, спокойствие, теперь люди спокойно могут молиться вслух. Их молитвы за мир, за блаженство, за спокойствие всех живых существ. И охранников в тюрьмах, и палачей. Буддизм от того и сложен, что учит любить всех одинаково. Как любит всех людей Бог.

Текст: Анастасия Тарханова

---

---