Главный редактор канала “365 дней ТВ“ Герман Трегубенко: “Не только BBC умеет делать клёво. Мы тоже”

Россия. 25 февраля, 2021 – ИНФОРМАЦИОННОЕ АГЕНТСТВО REALISTFILM.INFO

15 лет назад, в январе 2006 года, начал своё вещание исторический документальный канал «365 дней ТВ». Как развивается историческая документалистика в России, каковы критерии успеха и провала неигрового фильма, как кинодокументалисты могут начать сотрудничество с «365 дней ТВ», кто основной зритель телеканала – об этом и многом другом накануне юбилея телеканала REALISTFILM.INFO рассказал его главный редактор Герман Трегубенко. Интервью в Zoom провела журналист, соавтор проекта «Питчинги» Наталия Егорова.

Перед интервью мы собрали вопросы к Герману Трегубенко от читателей и передали самые интересные из них Наталие вместе с вопросами редакции. Ищите ваши вопросы и ответы на них и оставляйте комментарии под видеоинтервью на Youtube.

---

📝 СПРАВКА:
О телеканале «365 дней ТВ»

“365 дней ТВ” – федеральный кабельный российский телеканал, посвящённый истории.
В программе канала “365 дней ТВ” – исторические документальные фильмы и передачи о великих сражениях, войнах, истории научных открытий и создания шедевров живописи, скульптуры, литературы.

Телеканал подчёркивает свою приверженность академической науке и стремление к размышлениям, основанным на факта. “Мы рассказываем об истории, предлагая своему зрителю различные точки зрения, освещая тот или иной вопрос максимально объективно и беспристрастно. В эфире “365 дней ТВ” вы не встретите сомнительных домыслов и теорий: наш канал приглашает к размышлению, основанному на фактах”, – говорится на сайте 365days.ru

“365 дней ТВ” принадлежит телевизионной компании Red Media, которая занимается производством и дистрибуцией тематических телеканалов для кабельного и спутникового вещания. Red Media основана в 2006 году. Входит в группу компаний ГПМ КИТ (Кино, Интернет. Телевидение. Производство, прокат, дистрибуция) в составе холдинга “Газпром-медиа”. 

На вопросы про годовой бюджет канала, количество сотрудников, соотношение производимых и закупаемых фильмов Герман Трегубенко отказался отвечать, сказав, что эта информация является коммерческой тайной.

---

---

РАСШИФРОВКА

---

ВОПРОС: Герман, я читала вашу биографию. У вас насыщенная профессиональная жизнь история. Вы были администратором телевизионной игры “Что? Где? Когда?” ещё в 1980-е. В 90-е руководили съёмками уже не только “Что? Где? Когда?”, но и “Брэйн-ринг”, “Любовь с первого взгляда”. В 2000-е занимались продюсированием для телеканалов “Матч ТВ” и “Че”. Работали исполнительным продюсером в “Амедиа”, делали документальные программы для Первого канала. Что из этого всего было самым интересным, энергичным и почему?

Герман ТРЕГУБЕНКО: Самым интересным было то, что ты не назвала – это ВГТРК. Это было с 2001 по 2006 год. Работа с выдающимся российским режиссером-документалистом Алексеем Денисовым. Это была, с одной стороны, прекрасная школа. А с другой стороны – продвижение моих личных знаний, умений в создании именно документального исторического кино вместе с Алексеем. Я ему за это очень благодарен. Он очень талантливый и делает классные фильмы. И то, что мы с ним вместе сделали, по-моему, тоже очень-очень интересно.

— Расскажите поконкретнее, что вы делали и что вы из этого опыта вынесли.

— К 2001 году я Алексея знал уже почти 10 лет. Это было в рамках производства документального проекта “Русский мир”, который он делал в 90-е и его показывало ОРТ. А я в свою очередь работал в компании, которая занималась предоставлением телевизионных технических услуг, в том числе было производство в разных жанрах, в том числе публицистических – например, “Ждите ответа” с Татьяной Марковной Комаровой. Были концерты, была цикловая программа “Modus в стиле Fashion” ещё на старом 4-м канале, когда ещё не было НТВ. 

А уже в 2001 году Алексей позвал меня делать документальное кино для канала “Россия”. Тогда канал “Россия” менялся: пришло новое руководство и историческая документалка поменялась на ВГТРК. А Алексей имел опыт документального кино ещё на старом ТЦ. И тем не менее хотелось делать кино по-новому. Мне кажется, фильмы уровня “Крейсер Варяг”, за который мы получили ТЭФИ в 2004, были новым словом для того времени.

Но самое главное, что мы начали с документального цикла “Союз бывших” – это было к 10-летию распада СССР. Мы сделали 15 серий: 14-ть о 14-ти республиках и отдельную о Беловежских соглашениях. Мы объехали все наши бывшие республики, поговорили обо всем хорошем, что было, когда мы были одной большой страной; встретились с первыми лицами – нынешними, прошлыми, встретились с деятелями культуры, с простыми людьми.

Это было очень эпично, и я завидую съёмочной группе, которая объехала все бывшие республики. К сожалению, у меня не получилось: кто-то должен был быть в Москве на хозяйстве. А ребята объехали всё это, включая такие уникальные переезды, как из Грузии в Армению, в Азербайджан – на автобусе, чтобы не летать. Группа три раза летала в Туркмению для того, чтобы снять интервью Туркменбаши. На тот момент уже 14 серий вышло, а он всё не давал согласия. Мы уже туда съездили, все сняли – только его не сняли. И тут звонок нам из посольства: “Знаете, Туркменбаши увидел цикл ваш и сказал: “Как так? Всё есть, а нас нет!”. Мы говорим: “Так мы тоже есть, давно готовы приехать”. – “Пусть приезжают”. И мы поехали. 15-я серия была как раз про Туркмению. И это тоже был прорыв, потому что потом ещё несколько раз Алексей туда летал и делал очень хороший материал, об этой вдруг неожиданно ставшей закрытой для нас страны. После этого были потрясающий проект “Русская Австралия” про иммигрантов, которые оказались в Австралии после 1950-х годов. Был фильм про Суворова, так сказать, человека на все времена, был фильм про генерала Скобелева, и мы смогли восстановить в электронном виде памятник, который стоял на месте нынешнего Юрия Долгорукого. И есть надежда, что в скором времени в Москве восстановят прекрасный памятник, который вообще ни за что сломали, нашему великому генералу Михаилу Скобелеву.

— А где он стоял?

— Там где сейчас стоит памятник Долгорукому, на этом месте стоял памятник Скобелеву – на коне, с шашкой, внизу – фигуры солдат его эпохи. Мы для фильма восстановили – сделали трёхмерную копию памятника, вдруг когда-нибудь этот памятник восстановят. Про войну очень хорошие фильмы сделали про бомбардировку Дрездена, ветеранов возили в Европу – они нам показывали, рассказывали, как они побеждали.

— А вот сейчас на “Пятнице” пошел новый документальный проект, которым они очень гордятся про Кремль.

— Я, честно говоря, уже вырос из аудитории канала “Пятница”, я упустил… Послушайте! Николай Картозия – великий документалист всех времен и народов. Рано или поздно он должен был и за это взяться. А при том, что он теперь хочет сделать семь каналов, которые будут ему подвластны, то я там понимаю, что скоро появится канал “Вторник”, где будет только историческая документалистика, сделанная его учениками. Тема Кремля сложна тем, что с одной стороны кажется, что уже много сказано, но при этом ясно, что документы об этом не будут раскрыты никогда.

— Пока вы говорили, я нашла точное название – “Красные башни. Тайны московского Кремля”. Вроде как они начинают эти тайны открывать.

— Отлично! Я могу сказать, что про Кремль Алексей Денисов – про башни и про соборы – предлагал делать Кремлю ещё в 2003 году. И они говорили: “Да-да-да, конечно!”. Алексей сейчас уже в других темах, а мне до Кремля немного не получилось… Когда я стал работать на канале “365 дней ТВ” – я был у руководителей Музеев Кремля. Я им говорил, что я хочу – они сказали: “Да, клёво!”. Замкнули меня на коммерческую службу. Коммерческая служба мне говорит: “Вообще с удовольствием – $600 в час съёмки, и прям что хотите снимайте”. Ну $600 в час съёмки я пока не могу себе позволить. В смысле – не я, а наш канал. Мне кажется, одно дело, когда за $600 в час снимет немецкое телевидение и покажет, а другое дело – мы. Не то, что мы нищие – нет, мы не нищие. Мы просто как бы делаем общее дело, как мне кажется. Если мы не делаем общее дело, тогда, конечно, – $600 в час.

— Интересно, на каких условиях они “Пятницу” пустили? Хотя, конечно, времена изменились…

— Слушайте, я допускаю, что может быть совершенно неожиданный поворот… У меня есть фильмы на канале, которые делали продюсеры, которые в Кремль заходят и в Кремле много снимали, и даже у меня в прошлом году была ситуация, когда мы снимали наш цикл “Россия глазами иностранцев” и хотелось несколько планов на Соборной площади снять.

И я каким-то длинным сложным путем стал писать письма по этому поводу, что раздался звонок: “Послушайте, вы такой уважаемый исторический канал. Зачем вы пишете письмо таким длинным путем? Есть же гораздо короче путь – в Комендатуру Кремля”. Я говорю: “А у меня нет”. – “Ну как же?! Для вашего канала столько снято. Вот номер факса – пишите письмо, не надо этих длинных путей. Пишите, что, когда, чего и почему, и кто придет”. Все написали – сказали “Да”. Но в день съёмок был ливень. И снимать было невозможно. Да, в 10 утра мы должны были зайти на Соборную площадь, снимать несколько стендапов, красивых планов. Идёт ливень, а мы понимаем, что у нас ещё несколько точек в этот день запланировано. Дождь практически не прекращается. А съёмки в Крутицком подворье нам с точки зрения фильма были важнее. Заканчивается дождь – мы начинаем снимать в Крутицком подворье, только мы заканчиваем снимать Крутицкое подворье – выходит солнце. Мы мчимся на Красную площадь. Мы понимаем, что мы уже не зайдём на территорию Кремля в этот день. Но у нас ещё была запланирована съемка на красной площади. Мы подходим, говорим: “Вот мы хотим поснимать здесь”. Куча народу! Толпы! А у нас оператор, условно, с палкой стедикамной. И росгвардеец говорит: “Минуточку!”. Я связался, позвонил, то-сё, пятое-десятое, мне сказали: “Да, до шести можно”. Ну он: “Вы что на Красной площади снимать хотите?”. Я говорю: “Вот нам нужен Минин и Пожарский, общий план и стендап записать”. Он говорит: “Пожалуйста”. А там уже в это время строили трибуны для “Спасской башни” и получилось, что пространство было свободно, а все люди были за забором. И нас пустили на площадь, где никого нет, и прекрасно виден памятник, Спасская башня, мы записали стендап. И поняли, что действительно через Комендатуру Кремля снимать значительно проще: письмо есть – подписано – всё, тебя пустят.

— Кремлёвский лайфхак от Германа Трегубенко!

— Вообще Комендатура Кремля и Комендатура Смольного, про который мы тоже делали фильм, это просто железно! Это браво! Я голосую за них!

— Герман, а что было самым значительным за эти 13 лет на канале “365 дней ТВ”?

— Ну так нельзя сказать… За 13 лет жизни канала нет одного такого события. Скажем так, нам международных призов-то дали больше, чем один. Поэтому уже, как минимум, три.

Такую историю расскажу, которая для меня была каким-то таким сигналом. Канал когда создавался… Четыре у нас премии, четыре!.. четыре международных… Есть такая премия – она называлась Hot Bird TV Awards, потом Eutelsat TV Awards. Сначала, в первый год существования канала, мы получили приз, как самый динамично развивающийся. Это соревнование каналов не только европейских, но, так сказать, спутниковых – распространяющихся спутником. В 2008 году мы получаем приз, как канал, который работает в области культуры. В 2010-м получаем как документальный канал. То есть уже три. Для спутникового телевидения лично я считаю это как мини-Оскар, потому что я был на церемонии в 2010 году, я видел этих людей – они живут в своем мире, который на наш совсем не похож, и их телевиденье совсем не похоже. И в 2015 году мы подаём снова канал целиком, не одну работу. Кто забыл, 2015 год, это когда нас уже все не любили – уже случился Крым, уже случился Донбасс, а это осень 15-го года – то есть больше года, как нас все не любят. И, тем не менее, пишут, что мы в шорт-листе. Я еду на церемонию – церемония в Риме (до этого она проходила в Венеции – а тут Рим). Ну я думаю “Хорошо, Рим, клёво”. Кто же откажется, любящий историю, посмотреть Рим?! Заодно побывать на церемонии. Русские люди там были среди гостей, я там за одним столом сидел с руководителем “Первый канал. Всемирная сеть”, с руководителем “Триколор ТВ” – все доброжелательные очень люди. Но кругом одни иностранцы, все в серьёзных костюмах. И первая же номинация – “Best documentary” – телеканал “365 дней ТВ”. Я обалдел! Это могло быть до 2014 года и категорически не могло быть после 2014. И тем не менее. Нам дают приз. Конечно, я считаю, что канал у нас самый лучший. Я смотрю конкурентов – все крепко! Это соревнуются все: и Rai. История и Sky – ну все, кто занимается документалистикой. А documentary – это не только история, это все кто “current affair” делает, те, кто делает слёзы – все страдания документальные, которые любимы и жюри, и аудиторией. Тем не менее мы получаем приз в 2015 году. И тут же за столом оказались коллеги из Казахстана, которые говорят: “Вы наш любимый канал! Да мы дома только вас и смотрим!”

— А у вас вещание по всему миру или СНГ?

— Нет, у нас вещание СНГ и Балтия, но каким-то пиратским образом до меня доходит информация, что звонили люди из Бостона, звонили люди из Белграда, вот они видели эти фильмы, эти фильмы. Ну пиратство существует, тем не менее, мы в охвате СНГ, Балтия, заблокированы на Украине – но это естественно, потому что мы в своих программах вспоминаем о том, что была Волынская резня – нас за это на Украине закрыли. Но самое забавное, что, ну ладно, мы то про Волынскую резню говорили, но есть коллеги из холдинга “Red Media” – канал “Кухня ТВ” – они закрыты, потому что у них шла реклама с Михаилом Пореченковым. Вот это больший абсурд! Мы-то говорим о событии, которое они не приемлют, а здесь за рекламу с Мишей – прекрасным человеком… Я даже не знаю, канал “Русская ночь” закрыт или нет? На канале нет рекламы, точно нет политики, но, может быть, он тоже заблокирован, чтобы не конкурировал с украинскими каналами этого направления.

— Герман, вот как раз по поводу конкурирования на рынке каналов документального кино…

— Поскольку мы участвуем постоянно в конкурсах, где не только работы соревнуются, но и целые каналы – есть у нас пару наград от премии “Большая цифра”, от “Золотой луч”есть у нас 5 или 6. И там конкуренция сложна тем, что, условно, приходится конкурировать с каналом Discovery или National Geographic. И тут дело не в деньгах. А у нас на канале мы делаем продукт сами, и покупаем рецензию.

— И сами, и покупаете?

— Ну не все наши. Невозможно существовать «все наше», извините меня. Даже “Первый” не все делает все свое.

— Но у вас больше своего всё-таки или закупок?

— Делаем мы меньше, чем закупаем. Но за 13 лет мы сделали почти 5 тыс. наименований. Поэтому по показу где то 50 на 50. Такое процентное соотношение.

И когда ты соревнуешься с Discovery – сложно соревноваться с Discovery, потому что белый медведь и мартышка всегда победят скучного дядю с бородой, который рассказывает о событиях, которые были много лет назад. Поэтому, скажем так, интереснее соревноваться с каналами, которые занимаются историей.

Я считаю, что конкурентов два. Это канал “История”, который делает ВГТРК, и главный редактор там Алексей Денисов. И канал Viasat History. При этом мы стоим на разных точках контента – Viasat History показывает только иностранные фильмы документальные об истории, канал “История” может себе позволить показывать то, что делает канал “Россия-1”, канал “Культура” и плюс закупает что-то иностранное – красивое, крутое. Мы показываем то, что можем сделать сами, и то, что купить по лицензии. Тут интересно, но мне кажется, кто побеждает… победа зависит от многих факторов, которые не все от нас зависит.

— И наверное, угол обзора: что называть победой и конкурентоспособным преимуществом.

— Победой – либо узнавание на улице, либо богатство канала.

— Ну сколько у вас зрителей? И каков примерно ваш зритель? Это, кстати, вопрос от читателей, которые прислали свои вопросы.

— Да. Понимаете, с одной стороны можно персоналии называть, кто нас смотрит. И я знаю этих людей. Но этих людей знает вся страна. Это некрасиво, да? Не будем так… Будем опираться на Mediascope, которые меряют. Как они меряют, это, скажем так, их прерогатива, что они меряют так, справедливо это – несправедливо. Тот, кто по цифрам стоит хуже, считает, что это несправедливо, тот, кто по цифрам выше, считает, что это справедливо. У меня есть вопросы к Mediascope, но мне говорят, что есть только так, и никак иначе. Поэтому, скажем так: все играют на одном плохом футбольном поле. ё
По этим цифрам ежемесячный охват у нас порядка 3 млн человек. С одной стороны это мало, с другой стороны – это не так уж и мало, учитывая технический охват канала. Технический охват канала, к сожалению, зависит от количества абонентов спутниковых систем, кабельных систем. Постоянно идёт ротация: какие-то кабельные операторы нас – канал целиком – покупают, какие-то перестают покупать. И поэтому неожиданный переход “Триколор ТВ” определённых каналов на вещание с помощью более крутых ресиверов, как это произошло три года назад.

У нас было 7 млн абонентов только в “Триколоре”, а потом нас и канал “Кухня” “Триколор” перевёл в пакет, который есть только в крутых ресиверах – более современных. Аудитория сразу стала 2 млн. Ну потому что те бабушки, которые купили, или те внуки, которые купили бабушкам в деревне “Триколор” для того, чтобы за 500 рублей раньше, а сейчас за 1,5 тысячи в год смотреть 200 каналов, но они же не будут из-за канала “365 дней” покупать новый ресивер. Как только это произошло, пошли письма от телезрителей: “Что вы делаете? Куда вы пропали? Как же так?”. Я говорю: ребят, мы есть, но мы есть только в ресиверах подобного уровня. Как бы зритель ни любил историю, он не будет тратить 3 тысячи для приобретения нового ресивера. Поэтому тут идёт откат, где-то что-то меняется, количество абонентов меняется, а меняется количество абонентов – меняется количество смотрящих. А ведь важно же ещё, чтобы пиплметр, которым меряет Mediascope стоял у этого смотрящего, и чтобы у этого смотрящего человека не было внучки, не дай Бог, пятилетней, которая все время будет сидеть на каналах с мультиками. Хоть и говорят, что это разные пульты и разные кнопки, телевизор-то один, пиплметр-то один. Как я могу конкурировать с девочкой 5-летней, которой нужно смотреть мультики про единорога? Ну как? У меня-то единорога нет. У меня и динозавров-то нет.

— Нет. И белых медведей у вас нет, с мартышками.

— Белых медведей у меня нет. Бывают фильмы “Животные не войне” – очень итальянцы сделали такой трогательный фильм, у британцев есть фильм, по-моему, у австрийцев есть фильм. Дети, к сожалению, не моя аудитория.

— Так какой портрет зрителя канала?

— Портрет такой – это мужчина с высшим образованием, которому под пятьдесят, и он любит смотреть фильмы про войну и про советскую эпоху. Вот такой портрет. Я бы предпочёл, конечно, портрет 25-летней девушки, которая любит смотреть историю искусства, но она в это время смотрит сейчас YouTube и в лучшем случае канал ТНТ.

— Ну, видимо, 50-летние мужчины с высшим образованием и дают вам стабильность?

— С точки зрения же рекламы считается, что ядро тех, кто поглощает рекламу с целью дальнейшего приобретения этого товара, то есть для рекламодателя самая вкусная аудитория – 25-45 и женщины. 25-45 и женщины – это канал “Кухня”.

— Тогда в чём ваш рецепт стабильности? И это тоже вопрос от зрителей. Потому что, например, канал “24_DOC” закрылся. Поле-то достаточно узкое, а вы на нём выживаете…

— Я с удовольствием следил, как 24_DOC развивался. Потому что когда я начал заниматься “365 дней ТВ”, 24_DOC показывал любую документалку – какую угодно, лишь бы это была документалка. Её качество было сомнительным, и зритель, конечно, никогда не мог понять, что будет дальше. А смотреть любую документалку, я не думаю, что человек, щёлкающий кнопки после 20-й на своем пульте, готов смотреть что угодно. Он, наверное, уже сложился. И поэтому когда они перешли на current affair-контент – это случилось году в 2014 и вот три года они на нем прожили – и это было сомнение. Сurrent affair – это контент, в основном, иностранный, это, скажем так, актуальная документалистика. Это то, что происходит сегодня, сейчас. Это и политика, то есть это не искусство, это не история, и это не природа.

— Это близко к журналистике, скажем так…

— Ну, наверное, они это не публицистикой называют… Ну просто они говорили: “Вот, у нас такого канала нет, мы такой сделаем, мы сейчас всех победим”. У меня тогда были сомнения, что русский зритель будет смотреть иностранную актуальщину. Они говорят, что цифры у них росли. Честно, я за ними не следил, потому что как только они стали current affair, они перестали быть в нашем поле зрения…

Меня любая документалистика интересует. Когда я езжу на скриминги и смотрю смотрю иностранный контент, русский контент, ну русский чуть меньше, иностранный – я стараюсь смотреть разное, мне интересна тенденция того, кто куда шагает. Я с удовольствием смотрю science, то есть науку, природу смотрю, current affair тоже смотрю, art смотрю прям с удовольствием, потому что я считаю, что история искусства и история связаны, и это должно быть, и у меня на канале прям отдельный день – линейка – история искусства. И я хочу это продолжать, мне кажется, что это здорово. Это не конкуренция с каналом “Культура”, хотя мы часто один и тот же контент берём. Но просто “Культура” – это разговор о культуре, а мне хочется, чтобы это была именно история культуры – в этом разница. Конечно, мы за то, чтобы смотрели дети и молодёжь.

Для того, чтобы смотрели дети, мы делали специальные циклы, которые могли бы быть образовательными, но надо ещё пробить учителей, чтобы они ставили наши 10-минутки, 15-минутки.

Я считаю, что был удобный формат – 600 серий сделано. Я бываю на мероприятиях, когда бывают учителя, многие из них знают канал и говорят: “Да, это то, что мы используем”. Но так, чтобы сказали, что это как учебник, обязательный для всех – “Все смотрите программу “7 дней истории” и используйте”, такого, конечно, нет. Но это сделано, это лежит в YouTube, на странице нашего канала “365 дней”.

— А у вас там много что лежит?

— Там много что лежит! Во-первых вся библиотека нашей аналитической программы – а их было сделано “Часов истины” почти 800. И сейчас уже 70 программ “Историада”. И документалистика вся наша там лежит. Мне кажется, всё, что мы делали, там есть – это всё можно посмотреть. Да, годы идут, 10 лет прошло, и можно сказать “О! Это всё старье!”. Слушайте – историческое слово, оно не устаревает. 

— А что было у вас супер-супер успешное на канале – ну вот за последнее время?

— Ну мне вообще кажется, что аналитическая программу, которую мы делаем 13 лет, успешна. Потому что когда мы начинали, аналитический программ в формате разговора на троих не было, а сейчас их вдруг стало столько. И мне говорили: “Ой, какой скучный формат! Целый час! Кто это будет смотреть?”

Слушайте, если в YouTube смотрят 3-часовой фильм Дудя, сделанный, честно говоря, с точки зрения документалистики, ну просто скучно, то почему не посмотреть двух умных людей? А сейчас таких много.

И даже канал “Победа”, который показывает только художественные фильмы, но почему-то считает себя познавательным каналом, они тоже сделали формат такой вот разговорный и понятно у кого они…

— Кальку сняли с вас?

— Ну там не калька, там, скажем так, они взяли формат, а сценографию взяли из цикла французского документального, который я показываю уже 4 года.

— А как он называется?

— “Секреты истории” – 100-минутные фильмы, они сделаны как документальные фильмы, но там есть элемент дискуссии. Я просто знаю, что руководитель канала “Победа” – мы очень хорошо дружим – она внимательно смотрит, что я показываю. И все семья её смотрит.

Из любимого, что недавно сделано: совсем недавно был сделан про войну документальный фильм – авторы Ольга Летягина, Александр Дозорец, Михаил Никитин – “Вернуться с войны”. Это документальный фильм про поисковиков, их работу.

Ну и прошлогодняя работа “Россия глазами иностранцев” – три фильма: о Москве 16-го века, о Санкт-Петербурге 18-го века, о Великом Новгороде в 15-14 века. По-моему, получилось очень круто, очень интересно. Авторы: Алексей Беккер, Ольга Летягина, Михаил Никитин – мои обожаемые люди. По-моему, получилось весело. И дети смотрят, и взрослым интересно! Что даже есть отклик – историки пишут, находят нас в соцсетях: “Надо же! Какой интересно скомпилированный взгляд в такой форме, которую легко смотреть”. Я настоятельно рекомендую “Россия глазами иностранцев”. Всё это на YouTube у нас есть.

— А бывали, наоборот, однозначные провалы в вашей истории, у вас на канале? И как вы это оцениваете? Это тоже вопрос от зрителей.

— Опять же, что считать провалом? Что получилось немножко не так, как хотелось бы? По программам, наверное, нет – все, что по программам делалось, получилось так, как хотели. Я считаю, что и проект “Исторические байки”, который снят в 2011 году с ведущим Михаилом Ефремовым… Некоторые зрители сейчас зачем-то пишут “Человек в тюрьме – не показывайте его”.

— А у вас на YouTube это тоже лежит?

— Да, “Исторические байки” – 365 3-минутных видео. Михаил Олегович рассказывает исторические анекдоты – шикарно рассказывает! И я не понимаю, если человек попал в такую историю – да, он сам виноват, что сел за руль. Причем, что странно: я точно знаю, что в 2011-м году он ездил с водителем… Почему мы должны перестать показывать его гениальную работу? Это не провал, это немножко парадокс.

На канале был сделан цикл ещё в далеком 2008 году “Исторический гороскоп”. Мы предсказывали под разные знаки Зодиака, вспоминая знаки Зодиака из исторического прошлого. Это такой был неоднозначный контент, но, тем не менее, кто-то нас осудил: “Как так, вы серьёзный академический телеканал, и вдруг такая эзотерика!” А мы говорим: “Ну, чтобы зритель обратил внимание, что исторические личности тоже рождались в разные месяцы года”.

— Кстати, многие из них, я уверена, в это верили…

— И на это обращали внимание… Эксперимент был – он состоялся. Причем до сих пор актрисе Анастасии Бусыгиной, которая рассказывала эти все гороскопы, припоминают это хорошим: “Анастасия, вот как вы классно рассказывали гороскопы!”

— Ну а вообще они существуют – эти критерии успешности или неуспешности документального кино?

— Ну критерии успешности на больших каналах – это, понятно, можно посмотреть результат, опять же, Mediascope: был рейтинг или была доля. Рейтинг – это сколько человек от всего населения страны смотрели, доля – это процент от тех, кто включил телевизор в данный момент. Ну для них, наверное, это важно. Мы играем, скажем так, в маленьких цифрах, потому что, например в МТС канал “365 дней” находится на 364-й кнопке. Я понимаю, что, наверное, зритель не щёлкает. Но условно: даже если кто-то захочет найти что-то очень интересное и он не знает, что, до 364-й он точно что-то зацепится взглядом, остановится, скорее всего, где-то в районе 19-й кнопки или 20-й на Муз-ТВ – и всё, дальше уже не пойдёт.

Скажем так: я буду радоваться, если цифра измерений, а следовательно нас не меряют каждую программу отдельно, я буду радоваться, если цифра будет.

Я понимаю, что историческая документалистика – это круг любителей, который невелик. Люди начинают интересоваться историей до 45 лет. До этого их интересует сегодняшний день.

— Ладно, если цифры отмести, вы, как главный редактор – вот вам приносят проект – как вы оцениваете его подходящим для вашего канала или вообще зрительским. Исходя из каких критериев?

— Для канала я всегда смотрю, видел ли я на эту тему что-то сделанное другими. И сами то, что мы делаем, мы стараемся делать, либо когда мы не согласны с общим мнением, либо если это не прозвучало 10 тысяч раз. Ну казалось бы “Россия глазами иностранцев” – об этом говорилось. Но вот та форма, которую мы нашли, и тот вывод, к которому мы пришли, нам показались оригинальными, и зритель мог этого не слышать. Про поисковиков фильм, когда мы его делали… Фильмы про поисковиков выходят каждый год – и на фестивалях я их видел, и даже сам призы за них давал. Но истории, которые мы рассказали, я подобных историй не слышал и не видел.

Хочется рассказать о том, о чём не говорят. Вот для меня лично главный критерий. Но и при этом история какой-нибудь восьмиюродной племянницы великой княгини кого-то, ну скажем так, лично для меня не будет такой интересной. Да, конечно, на канале “Россия” это может выйти, но для меня это не очень.

— Какой фильм надо снять или формат сделать, чтобы он появился на вашем канале? Как кинематографисту, особенно молодому, к вам попасть? Вы же часть контента закупаете? Вы, наверное, его и в России закупаете?

— Да, конечно. Скажем, критерий такой: во-первых, это должна быть тема, которая зацепит именно российского зрителя. Это должно быть что-то связанное в больше степени с нашей историей. Скажем так, тема истории других государств, рассказанная нашими гражданами, честно говоря, у меня вызывает сомнения. Скажем так, пусть они про себя рассказывают, давайте мы расскажем про себя. И хочется, чтобы это было исторически точно, чтобы это опиралось на экспертизу историков, чтобы это не было pop-history. Был момент, когда люди хотели Фоменко и Носовского – ого-го! Чтобы мы только про это и говорили, но мы этого избежали по ряду причин, а то, что материал сделан по их работам – он есть в интернете, ребят! Мы ещё про нашу классическую историю не всё сказали, а уж про эти направления пусть говорят другие.

— А можно ли вам на канал прислать заявку на будущий проект или всё же вы рассматриваете готовое?

— Лучше готовое, потому что размах у всех большой. А бюджеты у нас невеликие, поэтому реализовывать фантазии молодых документалистов мы не сможем. А если документалист проявит себя крутым продюсером и, придумав что-то большое-важное, найдёт деньги, а на самом деле деньги найти можно, то добро пожаловать – я с удовольствием буду показывать готовое. Я могу сказать, что участвуя в фестивалях, в качестве члена жюри, в качестве участника, я всегда смотрю работы и то, что, мне кажется, может иметь отклик у зрителя, я нахожу авторов, правообладателей и стараюсь покупать. И есть люди, которые подтвердят мои слова, что я увидел фильм режиссёра из Ленинграда – да, она не юная, но она работает в одиночку фактически, как ИП, – у нее два фильма про войну, и они цепляют, тема, про которую я не слышал – все, пожалуйста.

— Герман, вы же сами организовываете фестиваль. В двух словах расскажите.

— Да, есть. У нас был фестиваль на канале свой – называется “Летописец”. И были придуманы интересные ходы. Я думаю, что может быть даже скоро мы к этому вернемся. Но в частности я четыре раза был организатором фестиваля, который проводил Московский дом национальностей. Он называется Национальный телекинофорум “Родные тропы”, который был посвящен документалистике и программам о нашем-родном, и обязательно там была номинация история, была номинация этнография, разные. Четыре года всё было хорошо, успешно, в этом году летом не получилось провести. Фестиваль хочется делать, чтобы кроме просмотров жюри, было ещё и живое общение номинантов. Для меня фестиваль ценнее не тем, оценит ли фильм жюри и даст диплом или нет, хотя это важно. Важно общение, обмен людьми. Конечно, мне хотелось бы победителей в следующем году, когда мы все привьёмся от Covid, всё равно привезти в Москву, сделать вручение и сделать экскурсии, то есть для победителей сделать все равно Москву точкой встречи. Я надеюсь, всё получится.

Сто работ в год примерно, порядка 6-7 номинаций. Я всё смотрю, и как организатор, и как член жюри. Вижу что, чего, куда, много региональных работ, много московских работ, много работ, сделанных на гранты. Даже за 4 года, могу сказать, и региональные производители шагнули, и грантовые шагнули – потому что бывает, что сделано на грант, но видно, что творчество автора, который сделал это для себя и для своей семьи, скучно неинтересно, а есть, которые… Вот в прошлом году была работа про волонтёров очень мощная, сделанная на грант, круто, богато… Со спортивной документалистикой беда. Мы сделали – два года была номинация – очень мало было работ. Может быть, мы не достаточно громко о себе заявили, да. но даже руководители канала “Матч”, они сами признают, что спортивной документалистики мало – только то, что делают они сами, но так, чтобы извне принести, по-моему, очень мало. Хотя хочется – мы любим спорт, мы тоже в этом кое-что делаем. Но хочется, чтобы было больше. Причём мы на “Родные тропы” берём работы любые, не обязательно, чтобы это было в эфире, это могут быть проекты, которые были сделаны для YouTube – добро пожаловать!

— Герман, вот меня саму интересует такой вопрос – я сама как автор и как продюсер в кино развиваюсь и собираюсь продолжать развиваться. За долгое время, в России по крайней мере, установилась традиция, что документальное кино снимается за копейки, дай бог, если ты получишь грант или финансирование Минкульта. Что документалисты перебиваются с хлеба на воду и не зарабатывают на этом. А у вас всё-таки финансовая модель существует уже столько много лет. Как это у вас так получилось? И можете ли вы сами дать наставление по продюсированию документального кино, чтобы оно заработало?

— На самом деле это всё-таки две разные вещи: деньги на документальное кино и как живет канал – это разные вещи. Я считаю, что гранты есть, гранты даются, и Минкульт даёт гранты в деньгах, которые, я считаю, достаточно вполне для того, чтобы сделать качественный продукт и даже не спецпроекты, а обычные фильмы – я считаю, что 2,5 млн рублей, которые они дают, плюс то, что можно добавить, это нормальные деньги. Если, конечно, не так: я собираюсь сделать одно кино, а потом 10 лет жить на сэкономленное, на прибыль – так, наверное не получится, я таких людей не знаю. А сделать кино, и получить себе нормальный гонорар, мне кажется, это вполне допустимо.

Про канал. Во-первых, канал существует в рамках холдинга. То есть там есть ещё другие каналы. Поэтому затраты на существование канала делятся в холдинге. Условно говоря: не нужно иметь отдельного бухгалтера, отдельное ОТК, отдельную службу анонсов на один канал – можно иметь общую на холдинг. Это раз.

Канал можно продавать целиком – кабельному оператору, например, или спутниковому оператору. Это два. Канал может продавать собственное производство кому хочешь отдельно. Это три. Канал может продавать спонсорство, то есть размещать у себя. Кто-то скажет, что это джинса, а кто-то скажет, что это никому не стыдно. Никого же не смущает, что в возрожденной программе «Намедни» Леонида Парфенова слово «Альфабанк» звучит несметное количество раз? Талантливый человек делает интересный контент. Ну здорово, что “Альфабанк” помогает делать интересный контент. Поэтому я не против спонсорства, я только за. Плюс продажи прямой рекламы на канале существуют. Есть некоторые условия у нас в стране для того, чтобы продавать прямую рекламу, канал должен содержать не меньше 75% российского контента. Ну скажем так, это не проблема для исторического канала: как бы то ни было, и свой есть, и российский контент можно купить. Не всё, что хочется, можно купить, но можно купить много и хорошего.

Вот столько есть источников для а – оптимизации и б – для дохода. Ну скажем честно, исторический канал – это канал скорее для будущего. Мы же хотим воспитывать молодое поколение? Молодому поколению рассказывайте про нашу историю – если не будете вы рассказывать, то они будут смотреть Viasat History и думать, что Хорватские рыцари были самыми великими рыцарями Средневековья. Поэтому давайте лучше про наших.

— Герман, я так понимаю, что вы сами очень увлечённый историей человек. А кто вы по образованию?

— Прекрасный вопрос! Хорошо, что не с этого начали. Я закончил Московский институт нефти и газа имени И.М. Губкина, и специальность у меня – информационно-измерительная техника.

— Прекрасно! И тут вдруг история!

— Ну во-первых, закончил я в далеком 1989-м году ещё при СССР, а историю я любил всегда. И потом мало ли, кто что закончил. Константин Львович Эрнст закончил биофак МГУ. Тем не менее во какое телевидение сделал – красивое, яркое, лучшее. Историю любил с детства, телевидение полюбил в юности, а в молодости получилось попасть в прекрасную программу “Что? Где? Когда?” и прикоснулся к этому прекрасному миру, из которого я до сих пор не ушёл.

— А вот в “Что? Где? Когда” они действительно все такие умные?

— Они не просто такие умные, они просто фантастически умные! То есть с ними можно разговаривать о жизни, естественно, у меня есть очень хорошие знакомые в этой сфере, и мы встречаемся в других обстановках. Допустим, со знатоком и ветераном Леней Тимофеевым мы вместе ездили в Лондон на футбол. Я считаю, что я дружу с Александром Абрамовичем Друзем и его всегда приглашаю в свои проекты, он есть у нас в документальных фильмах, и в “Иностранцах” он есть. Я его всегда зову в жюри “Родных троп”. Он настолько умный. Вот жюри смотрит фильм, а он говорит: “Так, стоп, остановите. Этот человек рассказывает нам про битву под Москвой, а посмотрим, какие у него медали – есть ли у него медали за битву под Москвой”. Останавливаем, делаем Zoom – он говорит: “Да, вот это медаль “За оборону Москвы”, слушаем дальше, значит этот человек имеет к этому отношение.

Про Друзя вообще тысячу историй можно рассказывать по то, какой он клёвый и интересный человек, как он там всячески помогает, когда его включаешь в проект и он вдруг неожиданно: “А ты вот знаешь, где хранится макет недостроенной колокольни Смольного собора?” – когда я делал фильм про Смольный. Я говорю: “Нет? А была колокольня?” – “Должна была быть. И на макете, созданном для Елизаветы Петровны колокольня есть. А макет этот хранится в музее Санкт-Петербургской академии художеств. Кстати, мы там можем сняться, если ты договоришься”. И когда я написал, я позвонил в музей Санкт-Петербургской академии художеств – я сказал “Так мол и так, мы канал, мы хотим фильм про Смольный”. Они говорят: “Что прям сам Друзь придёт?”. Я говорю: “Да”. – “Тогда приходите”.

Мы пришли, во-первых колокольня потрясающая – в фильме про Смольный она есть. Друзь рассказал историю. Мы познакомились с ответственным секретарем этого прекрасного учебного заведения. Она нам рассказала несколько интересных историй. Мы говорим: “А можно мы про вас фильм сделаем в следующем году?” Она говорит: “Ну зачем?! Про нас же 300 серий сделал канал “Культура” к 300-летию Академии художеств”. – «Так то ж канал “Культура”, да кто его смотрит! А “365 дней ТВ” смотрят совсем другие люди”. Она говорит: “Ну пожалуйста, если хотите”. Мы сделали фильм и получился классный фильм, благодаря вот этой наводке Александра Абрамовича, поэтому большой ему респект.

— Герман, а в какой момент и почему возникла ещё тема образования? 

— Тема преподавания для меня лично возникла неожиданно, хотя могу сказать, что многие мои друзья телевизионные преподают в разных вузах – и на журфаке МГУ, и в РГГУ, и во всяких киноинститутах. Мне было интересно их слушать. Потому что они говорили, что вроде как с одной стороны очень пытливые студенты – вроде глаза горят, ты им рассказываешь – да! А потом когда приходит время сдавать какую-то работу, ты понимаешь, что либо они тебя не слушали, либо они вообще ничего не делали. И этот ужас мне рассказывал ежегодно известный тебе Наташа Александр Михайлович Гольдбурт – он был в шоке от разных вузов, где начинал преподавать. И при этом талантливые ученики у него есть – я их знаю, я горжусь, что я с ними знаком, и что Александр Михайлович их учил, и они в кадре работают, они молодцы, они очень профессиональные люди.

И тут вдруг неожиданно мне позвонила моя коллега, с которой мы работали в “Красном квадрате” для “Первого канала”, Юлия Богатикова – Юль, привет! Спасибо!

— Юлия Богатикова – она руководитель курса продюсирования в Академии Коммуникации Wordshop.

— Да, а мы с ней вместе в “Красном квадрате” делали тоже документальное кино.

Это тоже отдельная история – для “Первого канала” делать документальное кино очень непросто, я вам скажу, но интересно. Не просто, потому что им все время хочется: “А ещё вот это добавим! А ещё вот это добавим! А ещё вот эту тему давайте добавим”. Это к одному фильму. И поэтому производство одного фильма из полутора месяцев превращается в полгода. Это такая сложная история – остановить их фантазию.

Я говорю: “А деньги?” – “Деньги есть! Давайте вот это добавим, давайте вот это добавим”. То есть так было несколько проектов, которые мы делали бесконечно.

И вот Юля мне предложила попробовать продюсирование документального кино преподавать в Академии Коммуникации Wordshop. И я раздумывал, потому что… Я с ней поговорил – она мне рассказала свой взгляд. Я поговорил с человеком, который до меня эту часть вел – Галя Григорьева. Галя, привет! С Галей мы знакомы буквально с 88-го или 89-го года. Это очень мощный телевизионный продюсер – очень! Я Галя люблю и уважаю. Она мне рассказала, какие сложности, что это очень непросто с точки зрения обратной связи и вкладываемой энергии.

С другой стороны мне показалось, что столько лет на телевидении и чистая документалка двадцать лет, – мне показалось, что наверное есть, с чем поделиться. Тем более, что это же не дети, это не 17-летние студенты, которые на первом курсе приходят в вузе, у которых, скажем, я догадываюсь, что в голове, потому что у меня есть дети разного возраста мои собственные. И я понимаю, когда у них чего происходит. И я понимаю, что 17 лет – это прям тяжело. А здесь будут люди уже определившиеся в своей жизни, что-то знающие и умеющие. И мне показалось, что можно попробовать – и это превзошло мои ожидания. Covid внёс фантастическую сложность с точки зрения, что нет живого общения. Я люблю разговаривать вживую (по телефону я тоже, конечно, могу поговорить). Но когда ты с человеком вживую разговариваешь, мне кажется, легче донести до него свою мысль. А здесь получилось, что одно было занятие нормальное, когда аудитория уже была. Второе было уже на камеру. Третье-четвертое уже из дома, и, скажем так, 2,5 часа, если нет обратной связи, получается, что ты должен постоянно удивлять. Это было сложно.

Но я очень боялся результата, потому что результатом должен быть фильм. Работа на десять минут. Во-первых, это коротко, во-вторых в условиях пандемии не все реализуемое. 

И результат, который получился. Те работы, которые я увидел, они превзошли, то есть люди, которые пришли учиться, оказалось, они молодцы – они не пришли сачковать, у них был свой взгляд, что делать. И моя задача была – вот именно в работе – им немножечко помогать, обогащая общими знаниями, которые знаю я.

— Насколько я понимаю,  вы для для вашего курса в Академии Коммуникации Wordshop сами писали программу, сами продумывали, что вы будете давать. Что вам было важно дать и почему?

— Ну смотрите: я же не режиссёр и не оператор. Мне важен результат. Поэтому я и стараюсь давать те знания, которые могут практически пригодиться уже если ты начал этим заниматься. Поэтому учить режиссеру я не буду – я позову режиссёра-документалиста, который даст совет. Я сценарий не пишу, слава Богу. Для этого у меня есть прекрасный сценарист – Ольга Летягина. Мне очень нравится, как она пишет. И она рассказывала, как она это делает. Моя задача – рассказать, как соединить этих прекрасных людей, чтобы они не ссорились и чтобы они работали на общий результат. И чтобы их фантазии не превосходили мои возможности, как продюсера, финансовые и при этом привели к работе, которой мы все можем гордиться, чтобы она была честная и максимально точная. То есть научить привлекать людей и средства, чтобы получить результат, которым бы все могли гордиться и говорить. Приятно, когда участники съемок говорят: “Получилось кино, спасибо!” Приятно, когда эксперты говорят: “Я вам дал книжку, а вы ее так трактовали, что вы высказали все именно так, как я бы и хотела”. И с точки зрения режиссуры, когда в нужный момент, по мнению режиссёра или продюсера, зритель в слезах.

Ну и главное, чтобы ещё картинка была красивая – я обожаю, когда красивая картинка. Поэтому для меня оператор… скажем так: слово, написанное сценаристом, и красиво снятая картинка, которую режиссер сделает в виде понятного всем посыла – для меня вот, что такое документальное кино.

— А есть ли какая-то специфика у продюсера документального кино в сравнении с продюсером игрового кино?

— В игровом жанре я только немного попробовал себя – в детском сериале в “Амедиа”. Но особенности есть. Например, игровая история, она не может вся сниматься на натуре – обязательно должен быть павильон. И тут уже тогда вступают законы других кубиков. Ведь, в принципе, это лего – что один фильм, что другой. Кубики совершенно других цветов что там, что там. То есть общий подход – да, но специфика есть.

Да, конечно, документальное кино типа “Романовы”, “Рюриковичи” – это сплошная реконструкция… Ну да. Но мы же говорим про документальное кино, которое соединяет в себе симбиоз и реконструкции, и крутой компьютерной графики, и красивых кадров, и умного ведущего, которому ты веришь.

— Какое бы вы дали определение документальному кино?

— Наверное сейчас документальное кино – это такой жанр, который не должен позволять усомниться, что то, о чем ты рассказываешь, было не так. Наверное вот так. Я вчера совершенно случайно посмотрел художественный фильм американский, который вроде как на реальных событиях построен – “Дело Ричарда Джуэлла”, о террористическом акте в Атланте в 1996-м году на Олимпийский играх. О том, как человек, который всячески старался избежать террористического акта во время народного гуляния, был в нем и обвинен – обвинен ФБР. И оно приложило все силы к тому, чтобы это доказать. С одной стороны я понимаю, что кино сделано на реальных событиях. Но с другой стороны, я понимаю, что там много-много эпизодов, которые додуманы для красного словца. То есть, наверное, это было так, но я все равно не верю, что это было абсолютно так. А документальное кино хочется сделать так, чтобы не было иллюзий. Хотя понятно, что историческое документальное кино – это абсолютное фэнтези человека, трактующего эти события. Запутал, да?

— Нет, нет, нет! Я понимаю, о чём вы говорите. Это очень интересная точка зрения. То, о чём вы сказали, – это то, о чём должен думать каждый документалист.

— Я по крайней мере об этом думаю.

— Порекомендуйте, что посмотреть для наших зрителей.

— Я буду рекомендовать то, что идёт у меня на канале. Во-первых, с 6-го ноября второй сезон “Исторические города Британии”. Потрясающий профессор истории Элис Робертс путешествует по городам Британии и находит там черты целой эпохи исторической. Первый сезон был у меня в сентябре, но естественно, я буду повторять. А сейчас начинается второй сезон. И разные эпохи, то, как это легко снято, как она легко, будучи историком, никакой не актрисой или ведущей, живая и активная. Кроме того, что это красиво снято, очень доходчиво рассказано, она знает, она спрашивает и она все пробует в каждом городе. Кое-где я в этих местах был, и мне было интересно сравнить мои впечатления, с впечатлениями. Оказалось, что я и трети не увидел того, что там есть на самом деле.

Потрясающий фильм, мне кажется, сделали французы – называется “Собор Парижской Богоматери. Средневековые зодчие” – двухсерийка. Начали делать до того, как случился пожар, и добавили как результаты. Сочетание интересных экспертов, живого видео, анимации и графики – это неимоверно. И ещё есть цикл – он у меня уже больше года идёт. Называется “Власть и страсть. Королевские коллекции”. 4 серии, сделало BBC. Ведёт тоже крутой профессор британский – настолько лёгкий, знающий. Он ходит по королевским дворцам Британии и рассказывает о разных эпохах через произведения искусств. Это очень интересно! Не потому, что я очень люблю британскую историю – я очень скептически отношусь к Британии, к их истории и к их ощущению ко всему основному миру. Но то, как это преподносится, как это снято, как рассказано… Для меня вот это тройка – из того, что не своё, что не нами сделано.

— Герман, как ваша бывшая студентка в Академии коммуникаций Wordshop, не могу не спросить. Я очень хорошо помню, как вы сказали на нашей защите и повторили уже осенью на вручении дипломов, что вы, когда пришли преподавать, не верили в нашу молодёжь, а через год поверили. Что это выражение для вас значит?

— Скажем так, я скептически относился к тому, что так быстро можно научиться чему-то хорошему. Но потом я увидел результат. Я понимаю, что результат дается предыдущим опытом этих людей. С другой стороны, мне приятно… Я же вижу, какие фильмы представляют ветераны документалистики. Честно скажу: часто грустно просто смотреть, что олд-скула ещё очень много. Тут я вижу молодежь, которая по-другому смотрит, легче все это делает, и все стараются сделать красиво. Поэтому я хочу дальше продолжать преподавать и общаться с молодежью. Если у меня когда-то будет возникать возможность что-то у вас делать, заказывать, я буду это с удовольствием делать. То есть я не буду: “На мне закончилась документалистика!” Она точно не на мне… Я вам рассказывал на занятиях про девочку, которая сняла фильм про женский футбол, его показали по “России” то ли полпервого, то ли полвторого ночи. Правда там были деньги Fox. Как это было снято! Правда, её руководитель сказал, что после этого она ни одного предложения по работе не получила, но я в это не верю.

Так что я вижу, что молодёжь будет делать круче нас и уж точно круче наших отцов-основателей.

— Герман, спасибо большое за веру в нас! Я себя тоже отношу к молодёжи.

— Я от тебя вообще фильма жду!

— Я сама от себя жду! Герман, спасибо, что ждёте мой фильм – я пришлю вам в первых рядах. И спасибо вам большое за интервью. Мне было очень интересно.

— Всегда открыт для ваших предложений и для вашего контента!

— Спасибо, Герман! До свидания.

— До свидания.

---

Интервью, расшифровка: Наталия Егорова
Монтаж, вёрстка: Дарья Бурлакова

---

Подпишитесь на REALISTFILM.INFO в социальных сетях: Вконтакте, Youtube, Telegram.

* деятельность Meta (соцсети Facebook и Instagram) запрещена на территории РФ как экстремистская.

---

---